Человек-Судьба (СИ)

— Верно, — кивнул я. — Все мы на деле убийцы, чего скрывать. Безжалостные, холодные убийцы. Но хэй, мы, по крайней мере, живы. А мёртвые не страдают. Это — прерогатива живых. Поэтому удобней думать, что мы с лихвой отрабатываем свои грехи, проворачивая в голове все те кровавые события вновь и вновь, вновь и вновь. Такое хуже любого ада… Хотя лично я с этим прекрасно уживаюсь.

— Верю, — хмыкнула Хельга. — Вот тебе, шельмец, верю. Слишком много дерьма мы натворили… История нас, хвала всем богам, не запомнила. Да и нахрен оно надо, честное слово. Ну, вот и поговорили. Надеюсь, ещё как-нибудь увидимся. С тебя вискарь, Ганс!

— Идёт, Хель, — кивнул я, пожимая сухую старческую ладонь и тут же ловя себя в объятьях. — Тьху… Хель, от тебя несёт так, что не продохнуть!

— А это тебе за мой испуг, шельмец! — расхохоталась бабуля, отталкивая меня от себя. — Иди уже, твои заждались. И я пойду… Пора за работу.

— Увидимся, — помахал я на прощание старушке, направляясь прочь из тоннеля.

Прошлое всё-таки вечно будет преследовать каждого из нас. Где-то между нашей гордостью и нашими обещаниями самим себе. Мы поклялись, что сделаем всё ради благой цели. Ради людей, ради игроков, ради нормальной работы Системы. Мы были рыцарями в сияющих доспехах, блеск которых был замазан той кровью, что осталась на наших руках на веки вечные. Я не горжусь тем, что натворил. Я вспоминаю это, чертыхаясь и ругаясь, как сапожник. Но — всё равно вспоминаю. Потому что как иначе? Мы ведь тоже люди. Застывшие…

Где-то между гордостью и гордыней.

Где-то между прошлым и настоящим.

Где-то между человеком и монстром, что сидит внутри.

Где-то между нашей ложью и тем, как истина встаёт на пути.

Где-то между обещаниями себе… И обещаниями миру.

Где-то там. Где-то между.

Прелесть разрушения

— Ну, будем!

Звук, что издают бокалы, стекло, что ударилось о другое. Звон. Тихий, быстро прекратившийся. Дружные глотки довольно вкусного шампанского, отданного владельцем гостиницы нам за бесплатно. Пока взрослые в четыре лица довольствовались алкоголем, единственный ребёнок наслаждался настоящим напитком богов — лимонадом, заботливо перелитым в пластмассовую бутылку из-под питьевой воды. Стоял тёплый денёк, а развалиться в теньке на террасе рядом с виллой в такое время было просто амброзией. Мы все успели объестся мяса, пожаренного заботливым Ваней, притащившим в инвентаре целый мангал. Угли нашлись в кладовке, а с огнём подсобил уже я. Обследовать за пару часов все три этажа здоровенной виллы успела, возможно, только Фи. Мы с Анастасией только и делали, что раскладывали вещи, протирали пыль и проверяли, все ли удобства на месте. В принципе, местечко оказалось не таким засранным, как ожидалось. Пара спален, пара совмещённых санузлов, небольшой бассейн на первом этаже.

Домик был построен из красного кирпича — просто, но не безвкусно. Окна в нём имелись вытянутые в высоту, а не в ширину, что сильно упрощало жизнь. Всё-таки на занавески тратиться не пришлось именно благодаря форме оконных проёмов: они и так прекрасно закрывались любым элементом одежды, хоть кофтой, хоть футболкой, хоть курткой. Помещения на вилле оказались просторными, даже в коридорах можно было спокойно разойтись двум, а то и трём взрослым людям. Малявка ликовала, носясь туда-сюда с присущим ребёнку энтузиазмом исследователя. Леди Мира Грёз, как только поняла, что нынешнее место жительства в разы приличней и солидней номерка в гостинице, не переставала улыбаться. Да и я был рад, чего уж таить. На какое-то время можно было просто порадоваться тому, что находилось вокруг.

Как и обещали, мы позвали на новоселье Ваню и Иринку, с которой двум дамам только предстояло познакомиться. Впрочем, всё обошлось без проблем: женщины нашли общий язык, а одна беременная особа легко заарканила малявку, задавая ей буквально тысячу вопросов в минуту. Судя по счастливому лицу бородача, он был искренне счастлив выбраться куда-то кроме своей лавки и магазина. Выпив шампанское, мы отправили Настю с Фи в бассейн. Первую для купания, вторую — для надзора за первой. Оставшись втроём, выпили вновь.

— Значит, вы теперь здесь осядете? — робко спросила Ирина, пряча непослушные волосы за ухо. Соломенные локоны любили болтаться туда-сюда, если не следить за ними. Ваня рассказывал, что именно её волосы заставили его когда-то подойти к этой скромнице и завести разговор. — Кажется, малышке здесь очень нравится…

— Не то слово! — хмыкнул я, закидывая ногу на ногу. Сидели мы на кухне за одним квадратным столом, накрытым дорогой скатертью. Пережиток прошлого, скажет кто-то. Практичность — скажу я. — Если мы будем играть в прятки, Фи уже сможет заныкаться в такую задницу, что мы без скана Жизни ни в жизнь её отыскать не сумеем.

— Ганс, не ругайся! — погрозила женщина пальцем, тут же засмеявшись. — Хотя так… Привычней, наверно. Без твоих выражений ты — уже не ты…

— И не говори, Ирка, — хохотнул Ваня, наливая всем новую порцию шампанского. — Сколько лет Ганса знаю, никогда он эту свою манеру речи не изменял. Что бы ни случилось…