Человек. Цивилизация. Общество

Более того, отличие в интенсивности и всеобщности вертикальной политической мобильности в разных обществах можно увидеть на следующей таблице, где показан процент «пришельцев» среди монархов и администраторов высших уровней различных стран, поднявшихся до самого высокого положения из низших социальных слоев.

Эти цифры можно принять за приблизительный показатель интенсивности и всеобщности вертикальной политической мобильности от основания политической структуры и до ее вершины. Сильные изменения цифр суть показатель сильного колебания политической мобильности от страны к стране.

Четвертое утверждение. Интенсивность и всеобщность вертикальной мобильности — экономической, политической и профессиональной — колеблются в рамках одного и того же общества в разные периоды его истории.

В ходе истории любой страны или социальной группы существуют периоды, когда вертикальная мобильность увеличивается как количественно, так и качественно, однако существуют и периоды, когда она чувствительно уменьшается.

Хотя точного статистического материала еще мало и он подчас сильно фрагментарен, тем не менее мне кажется, что таких данных вместе с другими историческими свидетельствами достаточно для подтверждения этого утверждения.

А). Первый ряд подтверждений дают крупные социальные потрясения и революции, которые подчас единожды, но все же происходили в истории каждого общества. В периоды таких потрясений вертикальная социальная мобильность по своей интенсивности и всеобщности, естественно, намного выше, чем в периоды порядка и мира. Но так как в истории всех стран рано или поздно наступали периоды социальных потрясений, то и вертикальная мобильность в них колебалась^[438].

За один или два года русской революции были уничтожены почти все представители самых богатых слоев; почти вся политическая аристократия была низвергнута на низшую ступень; большая часть хозяев, предпринимателей и почти весь ранг высших специалистов-профессионалов были низложены. С другой стороны, в течение пяти-шести лет большинство людей, которые до революции были «ничем», стали «всем» и поднялись на вершину политической, экономической и профессиональной «аристократии». Революция напоминает мне крупное землетрясение, которое опрокидывает вверх дном все слои на территории геологического катаклизма. Никогда в нормальные периоды русское общество не знало столь сильной вертикальной мобильности.

Картина, которую дают Великая французская революция 1789 года, английская революция XVII века, крупные средневековые изменения или социальные революции в Древней Греции, Риме, Египте или в любой другой стране, подобна той, которую дает русская революция^[439].

То, что было сказано о революциях, можно сказать и о бедствиях в форме иностранной интервенции, великих войнах и завоеваниях.

«Норманнское завоевание почти полностью вытеснило аристократию англо-саксонской расы, поместив „искателей приключений“, сопровождавших Вильгельма Завоевателя, на место тех дворян, которые до этого управляли крестьянством… Знать старой монархии была вынуждена „уйти“ в отставку»^[440]

.

Эта цитата приведена для того, чтобы показать, что любое военное вмешательство практически всегда приводит — прямо или косвенно к подобным результатам. Завоевание арийцами коренного населения Древней Индии, дорийцами — автохтонного населения Греции, спартанцами — Мессении, римлянами — «своих земель» Италии, испанцами коренного населения Америки и т. д. вызвали подобное ослабление прежде высоких социальных страт и создание новой знати из людей, которые раньше находились гораздо ниже. Даже если война не заканчивается завоеванием или покорением, она тем не менее приводит к тем же последствиям из-за значительных людских потерь в высших социальных эшелонах, особенно среди политической и военной аристократии, а также из-за финансового банкротства богатых людей или обогащения искусных мошенников-нуворишей. «Вакуум» в знатных слоях общества, вызванный потерями, приходится заполнять, и это приводит к более интенсивному продвижению новых людей к высоким позициям.

По этим же причинам происходят и более частые профессиональные перемещения, которые приводят к большей профессиональной мобильности, чем в обычное время. Факты, которые мы привели выше, указывают на существование ритмов статичных и динамичных периодов в вертикальной мобильности внутри одного и того общества в разные периоды истории.

Б). Второй ряд подтверждений дает реальная история многих наций.