Человек в картинках

Каждая вспышка освещала полчища дождевых капель, которые на миг застывали в воздухе, словно ошеломленные выстрелами, – пятнадцать миллиардов капель, пятнадцать миллиардов слез, пятнадцать миллиардов бусинок или драгоценных камней на фоне белого бархата витрины. Свет гас, и капли, что задерживали свой полет, чтобы их могли запечатлеть, падали на людей, жаля их, словно рой насекомых, – воплощение холода и страданий.

– Прекратите! Прекратите!

– Пикар!

Но Пикар вдруг будто онемел. Он не метался больше, стоял неподвижно. Лейтенант осветил фонариком его мокрое лицо: Пикар, широко раскрыв рот и глаза, смотрел вверх, дождевые капли разбивались о его язык и глазные яблоки, булькали пеной в ноздрях.

– Пикар!

Он не отвечал и не двигался. Влажные пузырьки лопались на его белых волосах, по шее и кистям рук катились прозрачные алмазы.

– Пикар! Мы уходим. Идем дальше. Пошли!

Крупные капли срывались с его ушей.

– Слышишь, Пикар!

Он точно окаменел.

– Оставьте его, – сказал Симмонс.

– Мы не можем уйти без него.

– А что же делать, нести его? – Симмонс плюнул. – Поздно: он уже не человек… Знаете, что будет дальше? Он так и будет стоять, пока не захлебнется.

– Что?

– Неужели вы не слыхали об этом? Пора уже знать. Он будет стоять, задрав голову, чтобы дождь лил ему в рот и нос. Будет вдыхать воду.

– Не может быть!

– Так было с генералом Ментом. Когда его нашли, он сидел на утесе, запрокинув голову, и дышал дождем. Легкие были полны воды.

Лейтенант снова осветил немигающие глаза. Ноздри Пикара тихо сипели.

– Пикар! – Лейтенант ударил ладонью по его безумному лицу.

– Он ничего не чувствует, – продолжал Симмонс. – Несколько дней под таким дождем, и любой перестанет ощущать собственные руки и ноги.

Лейтенант в ужасе поглядел на свою руку. Она онемела.

– Но мы не можем бросить Пикара.

– Вот все, что мы можем сделать.

Симмонс выстрелил. Пикар упал на затопленную землю.

– Спокойно, лейтенант, – сказал Симмонс. – В моем пистолете найдется заряд и для вас. Спокойно. Подумайте как следует: он все равно стоял бы так до тех пор, пока не захлебнулся бы. Я сократил его мучения.

Лейтенант скользнул взглядом по распростертому телу.

– Вы убили его.

– Да. Иначе он погубил бы нас всех. Вы видели его лицо? Он помешался.

Помолчав, лейтенант кивнул:

– Это верно.

И они пошли дальше под ливнем.

Было темно, луч фонарика проникал в стену дождя лишь на несколько футов. Через полчаса они выдохлись. Пришлось сесть и ждать, ждать утра, борясь с мучительным чувством голода. Рассвело; серый день, нескончаемый дождь… Они продолжали путь.

– Мы просчитались, – сказал Симмонс.

– Нет. Через час будем там.

– Говорите громче, я вас не слышу. – Симмонс остановился, улыбаясь. – Уши. – Он коснулся их руками. – Они отказали. От этого бесконечного дождя я онемел весь, до костей.

– Вы ничего не слышите? – спросил лейтенант.

– Что? – Симмонс озадаченно смотрел на него.

– Ничего. Пошли.

– Я лучше обожду здесь. А вы идите.

– Ни в коем случае.

– Я не слышу, что вы говорите. Идите. Я устал. По-моему, Солнечный Купол не в этой стороне. А если и в этой, то, наверное, весь свод в дырах, как у того, что мы видели. Лучше я посижу.

– Сейчас же встаньте!

– Пока, лейтенант.

– Вы не должны сдаваться, осталось совсем немного.

– Видите – пистолет. Он говорит мне, что я останусь. Мне все осточертело. Я не сошел с ума, но скоро сойду. А этого я не хочу. Как только вы отойдете достаточно далеко, я застрелюсь.

– Симмонс!

– Вы произнесли мою фамилию, я вижу по губам.

– Симмонс!

– Поймите, это всего лишь вопрос времени. Либо я умру сейчас, либо через несколько часов. Представьте себе, что вы дошли до Солнечного Купола – если только вообще дойдете – и находите дырявый свод. Вот будет приятно!

Лейтенант подождал, потом зашлепал по грязи. Отойдя, он обернулся и окликнул Симмонса, но тот сидел с пистолетом в руке и ждал, когда лейтенант скроется. Он отрицательно покачал головой и махнул: уходите.

Лейтенант не услышал выстрела.

На ходу он стал рвать цветы и есть их. Они не были ядовитыми, но и не прибавили ему сил: немного погодя его вывернуло наизнанку.

Потом лейтенант нарвал больших листьев, чтобы сделать шляпу. Он уже пытался однажды; и на этот раз дождь быстро размыл листья. Стоило сорвать растение, как оно немедленно начинало гнить, превращаясь в сероватую аморфную массу.

– Еще пять минут, – сказал он себе, – еще пять минут, и я войду в море. Войду и буду идти. Мы не приспособлены к такой жизни, ни один человек Земли никогда не сможет к этому привыкнуть. Ох, нервы, нервы…

Он пробился через море листвы и влаги и вышел на небольшой холм.

Впереди сквозь холодную мокрую завесу угадывалось желтое сияние.

Солнечный Купол.

Круглое желтое строение за деревьями, поодаль. Он остановился и, качаясь, смотрел на него.

В следующее мгновение лейтенант побежал, но тут же замедлил шаг. Он боялся. Он не звал на помощь. Вдруг это тот же Купол, что накануне? Мертвый Купол без солнца.

Он поскользнулся и упал. «Лежи, – думал он, – все равно ты не туда забрел. Лежи. Все было напрасно. Пей, пей вдоволь».