Chelyaber

Сам же Семён Савельев, был намерен вложить в строительство Тургояка весь свой капитал. В кино, может, и выгодней, но там он будет чувствовать себя нахлебником, а вот построить что-то такое… типа памятник себе архитектурно-рукотворный… не зарастёт к которому тропа… почему бы и нет? целый город-памятник ведь предстоит построить. Тут не просто тропа будет, а автобаны и хайвеи.

"Тренировку заканчиваем. Миргалимову действительно нужна скорая помощь. Состояние объекта и предварительный план работ принял. Играть пока будем в… А, кстати, где нам лучше играть?"

"Где-где, в Москве! На "Динамо" будет в самый раз, ты ведь нам там по блату лучшие условия пробьёшь. А жить эти олухи будут на той же базе в Мытищах, что и мы перед Олимпиадой – дёшево и сердито. А кто не согласится – скатертью по жопе, не увидел я там звёздных перспектив".

"Звёздных нет" – согласился Воронов – "Но мы их обязательно найдём, не у этих, так у других. Так что стадион будем планировать с размахом, тысяч на шестьдесят-семьдесят и со всеми возможными в наших условиях архитектурными чудесами".

"С севера – северо-запада, нас подпирает танковое училище. Хорошо бы…"

"Хорошо бы. Не дело это – в центре миллионного города военное училище держать. Лишняя цель для ядерных ракет. Этот вопрос решим, уедут куда-нибудь под Кустанай, или Караганду".

"Тогда всё. Иду "лечить" Миргалимова".

* * *

По пути в Тампере удалось успеть заскочить в Москву и пригласить на чемпионат отца (сбылась ведь мечта "идиота", сын дебютирует за сборную СССР!) и забрать Челябера, который изъявил желание посмотреть мир. Во всяком случае, так его желание перевёл Карлсон.

– Он ведь уже не американский дикарь, в столице пожил, с учёными пообщался. Теперь он хочет посмотреть людей. Побольше. В массе. Мы ему кажемся очень странными, и он пытается что-то для себя понять.

– Бесполезно. Люди не понимают друг друга, они даже сами себя не всегда понимают, куда уж там еноту. Но если хочет – пусть едет. Он ведь единственное существо на земле, которое знает о твоём существовании и настроился на твою частоту, значит, он мне роднее родной сестры.

– Челябер говорит, что тебе нужна самка, он беспокоится за твоё психическое здоровье.

– Отвали, Карлсон, а то в болевой режим перейдёшь. Дружбы нам это не добавит, но хоть пользу реальную принесёшь.

– Ладно, про психическое здоровье больше не буду, хоть оно и вызывает у Челябера опасение. Он хочет быть тебе полезным и спрашивает – чего ты в этой жизни хочешь добиться?

– Всех победить. Найти себе подходящую самку. Но сначала нам нужно выиграть этот Чемпионат мира. Потом следующий. А потом… потом и разберёмся. Победить всех здесь можно только чудом. Управляют здесь всем не люди, а деньги, и, к тому-же, здесь всё заминировано с шестикратным запасом и шестьюстами линиями дублирования команды на подрыв. Скажи моему брату Челяберу – что я и сам бы рад поскорее подмять чужую стаю, но способов пока не вижу. Вот и ищу. И самку ищу. Но сейчас перед нами хоккейный чемпионат, думайте о нём. Чемпионат мира, Уэйн Гретцки приезжает, неужели мы из этого ничего не выжмем?

Глава 30

Что можно выжать из очередного Чемпионата по хоккею, если сборная СССР их и без Воронова с Савельевым выигрывала уже семнадцать раз? Даже если обыграть всех всухую с двузначным счётом… после Кубка Канады – это чудом уже не воспримут. Вообще бы с этим хоккеем больше не связываться, после отстранения Тихонова в нём и так всё замечательно, улучшать больше нечего, но… Отцу ведь обещал, придётся. А чтобы не было скучно и больно, за бесцельно проведённое время…

– Воронов будет играть только в меньшинстве. – подвёл итоги последней перед чемпионатом тренировки Савельев, – Без пары. Если меньшинство четыре на пять, то он выходит с тройкой нападающих, а если три на пять, или три на четыре, то с двумя крайними нападающими.

– Но… – изумился Цыгуров (похоже, у гения Савельева случилось помутнее разума), – мы ведь это даже не попробовали на тренировке, Семён.

– Весь этот Чемпионат – одна длинная тренировка, – махнул рукой Семён Геннадьевич, – Даже Павлов не приехал, значит, никому он неинтересен. Вот и попытаемся что-нибудь интересное придумать. Иначе, скоро ваш хоккей никто смотреть не будет, Гена. Ты не про сейчас задумайся, а хотя-бы лет на пять вперёд. Турниры сборных никому станут не интересны, интрига уже убита. По секрету тебе скажу – для телекомпаний финальные игры этого чемпионата стоят вдвое дешевле, чем матчи ЦСКА-"Трактор", или финал Кубка Стэнли. Почему?

– Из-за интриги. Там всегда борьба, и исход перед началом матча не ясен. Так ты предлагаешь нам в поддавки поиграть?

– Нет, специально поддаваться мы не будем, просто опробуем новую тактику игры в меньшинстве. Сообщи об этом на вечерней пресс-конференции, пусть готовятся.

– А если удалений будет много? Воронов выдержит тридцать минут игрового времени?

– Выдержит и все шестьдесят. Ориентируй парней, чтобы играли пожёстче и настроили против себя судей. Пусть нам спорных, а ещё лучше несправедливых штрафных минут добавят.