Чемоданчик Пандоры

В пылу разговора директриса тряхнула головой, и темные очки упали с носа. Вера подняла глаза и оторопела: под левым глазом у директрисы наливался чудовищный темно-лиловый, почти черный синяк. Сам глаз заплыл полностью, видна была только узкая щелочка. Вера поскорее опустила глаза в пол, чтобы начальница не заметила выражения ее лица. Однако Анна Ивановна в пылу беседы, очевидно, забыла про свой синяк. Когда упали темные очки, она стала видеть гораздо лучше, от чего приободрилась и с новой силой налетела на Веру.

– И если у вас сложилось о Свистунове такое негативное мнение – почему вы написали о его практике положительный отзыв? Это наводит на нехорошие подозрения, Вера Алексеевна!

– Какие, Анна Ивановна? – переспросила Вера, старательно отводя глаза от синяка. Это было очень трудно, потому что яркое пятно так и притягивало взгляд.

Относительно речей Анны Ивановны Вере ничего не приходило в голову, кроме того, что директриса пронюхала насчет платочка. Спрятанный за спиной выстиранный платок жег ей руки.

– Мне не хотелось бы называть вещи своими именами, – неприятно усмехнувшись, проговорила Анна Ивановна, от чего синяк у нее на лице как-то странно зашевелился, – но у людей может возникнуть подозрение, что вы написали положительный отзыв за взятку!

– Взятку? – ахнула Вера. – Какую еще взятку? Что я могу взять с этого недоумка?

– Вам лучше знать, – сухо ответила директриса.

Будь такое сказано Вере позавчера, она бы ужасно расстроилась и испугалась. Их директриса умела испортить человеку настроение на весь день, да еще и ночью будешь ворочаться и вспоминать ее колючий взгляд и очки в металлической оправе. Но сегодня такого взгляда у Анны Ивановны не получилось по причине заплытия левого глаза и огромного синяка. Поэтому Вера нисколько не испугалась, а очень рассердилась.

В это время дверь отворилась, и в кабинет влетела Валечка.

– Анна Ивановна, там… – начала она, – ой, а что это с вами случилось? Наверное, на шкаф в темноте налетели?

Валечка славилась среди работников музея какой-то особенной непосредственностью. Директриса открыла было рот, чтобы спросить, что это Валечка себе позволяет, но вспомнила, очевидно, про свой внешний вид и попыталась нацепить темные очки. Поскольку она очень торопилась, то очки выскользнули у нее из рук и свалились на пол.

– Ой! – вскрикнула Валечка и бросилась поднимать очки.

Директриса с удивительным проворством также нырнула под стол, и там они столкнулись с Валечкой лбами.

Несчастная Анна Ивановна, получив по больной голове, издала вопль раненого носорога, но появилась из-под стола, только надев очки.

– Ой, Анна Ивановна! – причитала Валечка, вылезая за ней, целая и невредимая. – Да вы, наверное, вчера также вот с кем-нибудь… случайно…

Она замолчала, потому что сам собой возникал тогда вопрос: с кем это директриса могла валяться на полу у себя в квартире, если доподлинно известно, что живет она одна? Нет, определенно Анна Ивановна вчера налетела не на шкаф, а на чей-то кулак. Валечка с Верой переглянулись и поняли, что не испытывают к директору музея никакого сочувствия.

– Вера Алексеевна, – прошипела директриса, – займитесь наконец своими прямыми обязанностями. Если выставка Панаевой не откроется в срок…

Поскольку шипенье не сопровождал суровый взгляд из-под очков, оно пропало втуне, однако Вере надоело торчать в кабинете и пялиться на директрису с подбитым глазом.

– Все будет сделано в срок, Анна Ивановна! – крикнула Вера и стремительно вылетела из директорского кабинета, с грохотом захлопнув за собой дверь.

И в коридоре едва не сбила с ног ту самую женщину.

Женщина отскочила в сторону, чтобы избежать столкновения, тут же узнала Веру и бросилась к ней с криком:

– Постойте, Вера Алексеевна! Нам надо поговорить!

– Знаю я ваши разговоры, – пробормотала Вера и припустила по коридору. Женщина бежала следом, призывая Веру остановиться. Эти призывы отнимали у нее часть сил, кроме того, она была значительно старше Веры, поэтому быстро начала отставать. Чтобы окончательно оторваться от нее, Вера, пользуясь знанием музея, юркнула в кладовку, где была потайная дверь, ведущая на черную лестницу. Вера захлопнула за собой дверь кладовки и поспешно открыла один из шкафов, который на самом деле и скрывал тот самый потайной выход.

В шкафу кто-то был.

– Ну? – спросил Феликс, глядя из окна темно-зеленой машины на вывеску у двери, которая гласила, что в этом здании находится музей-квартира писателя Панаева. – И как вытащить оттуда чемодан? Конечно, при условии, что он там есть. Имей в виду: я туда ни ногой, больше общаться с той бабой не намерен. Мне и прошлого раза хватило с головой!

– Что-то ты разговорился, – буркнул Георгий, – если бы не упустил этого козла Кулика на вокзале, сейчас бы знали, как он будет встречаться с этой теткой. Может, он с ней по телефону договорился совершенно в другом месте встретиться? А мы тут торчим на виду…