Чемпионы Темных Богов

— Вы уверены? — спросил Кендрион, отведя взгляд от Астреоса. Губы инквизитора сложились в слабую улыбку.

— Ты ведь здесь, друг мой, — инквизитор посмотрел на другие фигуры, наполовину сокрытые тенями. Кроме старухи и стеклянноглазого человека, под черными одеяниями переминались с ноги на ногу три согбенные фигуры. — Уйдите, — приказал инквизитор, и согбенные фигуры шаркающей походкой отступили назад, словно растаяв в сумраке.

Варп коснулся разума Астреоса, и он вдруг осознал, что извивающиеся и текущие тени уходят. Также он осознал Кендриона. Присутствие воина врезалось в его разум, подобно жару юного солнца. Мысли самого Астреоса были неповоротливыми, и только еще пробуя дотянуться до варпа, он понял, что что-то не так. Его пронзила боль. Он снова ощутил кровь и почувствовал, как зрение размывается от головной боли. Он оттянул свой разум назад. От машин, зажимавших его голову, пошел запах металла и варящегося мяса.

Инквизитор посмотрел на Кендриона.

— Вскрой его разум, — велел он.

Иобель бежала. Ариман и воин Рубрики позади нее врезались в столп из белого мрамора. От удара во все стороны брызнули осколки камня и пламя. Руки Рубрики крепко обвивали Аримана. Иобель на бегу оглянулась. Ее глаза на долю секунды встретились с взглядом Аримана. Внутри нее вспыхнуло ошеломленное смятение. Она не понимала, что происходит, или каким образом оно происходит. Она ужасно, ужасно просчиталась. Их зрительный контакт оборвался, и мимолетное наваждение прошло. Иобель пошатнулась, едва не упав.

Ариман высвободился из хватки Рубрики. Воин отшатнулся, вернул равновесие и снова набросился на колдуна. Ариман встретил его воздетой ладонью. Иобель закричала, когда нагрудник Рубрики раскололся. В ее груди взорвалась боль. После нее стремительно накатило смятение. Рубрика слабо подняла руки и сделала еще один нетвердый шаг к Ариману. По фигуре воина, расходясь от груди, побежали трещины. Затем он развалился на части, обломки пустой оболочки посыпались на пол, будто сдутая ветром листва.

Иобель замерла. Ариман повернулся к ней. Он выглядел точно так же, как в момент прибытия за ней на Вохал: закованный в сине-серебряные доспехи с наброшенным поверх них бирюзовым одеянием, его голова скрыта под шестирогим шлемом. Он шагнул к ней, и его шлем растворился в лицо с гладкими чертами и ясными глазами. Доспехи задрожали и превратились в ниспадающую мантию белого цвета, подпоясанную красной узелковой веревкой. Он сделал медленный шаг вперед, словно пытаясь не спугнуть ее.

Иобель тяжело дышала, ее мышцы пребывали в состоянии между бездействием и готовностью сорваться с места. Но, конечно, ничего этого на самом деле не было, поняла она. Где бы ни находилась сейчас ее тело, происходящее было не более чем творением воображения, игрой разума. От необходимости дышать и до усталости в конечностях, все это было лишь выдумкой.

Ариман подступил ближе, осторожно, не сводя с нее глаз. И тогда она догадалась, почему, и где, скорее всего, находится. Это был не ее разум, а его.

Она встретилась с ним взглядом, и в тот момент поняла, что он также понял об ее догадке. Иобель почувствовала, как губы сложились в холодную улыбку.

— Ты допустил ошибку, Ариман. Здесь нет колдовства, а только сила воли. Здесь я так же сильна, как ты.

Он сделал еще шаг. Иобель сжала свои мысли, будто кулак, и швырнула их наружу. Ариман остановился. Его лицо было таким же нечитаемым, как резной камень, но Иобель поняла, что за этой маской скрывалось нечто близкое к страху.

— Тебе не убежать, — сказал он. Его голос был взвешенным и спокойным. — Отсюда нет выхода, инквизитор.

— Это так, но чего будет стоить одолеть меня? Сколько урона я смогу нанести здесь, внутри твоего разума?

— Ты пробудешь тут до тех пор, пока я не получу желаемое.

— Местоположение и секреты Атенея.

— Ты отдашь мне их, так или иначе. Все, что мне требуется, это потянуться внутрь тебя и взять их. Ты глубоко их погребла, но они там, — Ариман поднял тонкий палец и приложил его к виску. — Я чувствую их.

Иобель держала мысли в готовности, чтобы в случае, если он только пошевелится, сокрушить или изменить другие части его сознания. Ей нужно было время. Время найти путь наружу, время уничтожить воспоминания об Атенее.

— Зачем его искать? — спросила она. — Ты и так уже знаешь, о чем в нем говорится. Ты ведь был там, разве нет?

Он медленно покачал головой.

— Ошибки, инквизитор. Ошибки, совершенные в прошлом, которых я не понимал, и которые собираюсь исправить в будущем. Вот чем мне поможет Атеней.

Тогда она рассмеялась, и звук этот заставил содрогнуться растрескавшиеся стены.

— Ты желаешь искупления?

— Не того искупления, что может предложить твой род, инквизитор.

Его глаза ярко блестели на неподвижном лице. Смех умер у нее в горле.

— О, великий Трон на Терре, это правда.

Ариман вздохнул.

— Я разрушил все, что хотел спасти. Это — мое бремя, но я освобожусь от него.

— Твое бремя? Ты проклят, Ариман. Для твоего рода не уготовано спасения в аду.