Череп на рукаве

– Проверял... что проверял? Не кинется ли на него обер-ефрейтор? Слушай, Рус. Ты хороший солдат. Я не слишком люблю господ из контрразведки. Это не секрет ни для кого в «Танненберге», в том числе и для них самих. Я постараюсь прикрыть твой тыл. Но скажи – тогда, в деревне... ты был полностью убеждён, что имеешь дело с монстрами?

– Так точно. Любое иное объяснение натыкается на бритву Оккама и потому непригодно для серьёзного анализа.

Подполковник и лейтенант переглянулись.

– Ты считаешь, что контрразведка ошиблась со своими тестами? – медленно осведомился Валленштейн. Я позволил себе пожать плечами.

– Я могу представить, что мы все стали объектом какой-то операции сил безопасности, находящейся далеко вне пределов секретного допуска даже для вас, господин оберет-лейтенант.

Валленштейн хмыкнул.

– Соображаешь, обер-ефрейтор... Ладно, служи и ничего не бойся. Я тебе верю. На твоём месте я поступил бы точно так же. Если кто-то посягает на моих солдат, он автоматически становится неприятелем, а с неприятелем надо поступать согласно уставу, то есть уничтожать, в случае, если он продолжает оказывать сопротивление. Разрешаю идти. А ты, лейтенант, присмотри за обер-ефрейтором. Штази нечего делать в моем батальоне.

Я поднялся и отсалютовал.

– Иди, служи, обер-ефрейтор, – повторил Валленштейн. – Ты хорошо начал. Желаю так же продолжить. Я молча склонил голову.

19

Я вышел из каюты. С шипением закрылась дверь. Я не успел сделать и пару шагов по коридору, как...

20

Услыхал голоса. Внутри. Сквозь звуконепроницаемые переборки и изоляцию. Говорили Валленштейн и мой лейтенант, и говорили они обо мне.

– Руди! Ты понял, зачем Карл...

– Он его проверял, Иоахим.

21

Между собой офицеры «Танненберга» действительно общались без чинов, причём все называли друг друга по именам, независимо от возраста, положения и заслуг.

22

– Считаешь меня идиотом? Разумеется, он его проверял. Вопрос только, на что?

– Фатеев русский. С Нового Крыма. Планета на подозрении, Иоахим.

Валленштейн фыркнул.

– Это я и сам знаю. И поверь, Руди, знаю поболее твоего. В чём Карл может его подозревать?

– На Новом Крыму давно циркулируют слухи об организованном подполье...

– Может, ещё поучишь меня батальоном командовать, Руди? Кому сводки на стол кладут – мне или тебе? Конечно, я знаю о подполье. И об их боевых дружинах тоже знаю. Это неизбежно и пока неопасно. Пусть выпускают пар. Тем более, если начнём их арестовывать, неизбежно создадим ореол мучеников, и так далее и тому подобное.

– Может, в подозреваемых числится отец Фатеева?

– Наконец-то я могу показать, что быть командиром батальона лучше, чем командиром взвода! – усмехнулся Валленштейн. – Нет, его отец чист. Юрий Фатеев поставляет нам морепродукты отличного качества и по низкой цене. Не заигрывает, не втирается в доверие. Просто ведёт бизнес. Если ты забыл, Руди, именно благодаря возглавляемым Фатеевым «умеренным» нам удалось избежать партизанской войны на планете. Нет. Фатееву-старшему нужны связи, покровители... так что в списках подозреваемых его нет. Как и Руслана Фатеева, Руди.

– Отрадно слышать...

– Карл знает всё это не хуже нас с тобой. И при этом...

– Устраивает цирковое представление. – Верно. Начинает с вполне мирного разговора, а затем... – Может, всё-таки это на самом деле связано с Кримменсхолъмом?

– Каким образом ?