Черепашья луна

— Ага, — отвечает Джейни и невольно улыбается. — Для начала было бы в самый раз.

Джулиан ставит стаканчик на крышу машины и — прямо там, на стоянке, — опускается на колени. Если бы у Джейни не перехватило дыхание, она бы от души рассмеялась. Он до сих пор способен сделать это ради нее. Она обхватывает себя за плечи, как будто ей вдруг стало холодно.

— Встань, — говорит она.

Джулиан поднимается на ноги, выуживает из кармана куртки сигарету. Он сам не ожидал, что ему до сих пор даже смотреть на нее больно. Он старается не отводить глаз от дороги, но это та самая дорога, которая идет к федеральной трассе мимо тех самых болот, где когда-то было полно птиц, где когда-то он гулял с самой красивой девушкой в городе, а вокруг только кричали крачки и шелестела, как рисовая бумага, меч-трава.

— По-моему, я видела девочку. Ей, может, годик, может, немного больше. За контейнером, минут пятнадцать шестого. Может, в половине шестого.

— По-твоему, ты ее видела, — говорит Джулиан.

— Я видела ее, — сухо говорит Джейни. — Ее и мальчика.

— Ты и мальчика видела? — говорит Джулиан, абсолютно спокойно, поэтому Джейни и в голову не приходит, что о втором ребенке он ничего не слышал.

Вероятно, это плохая новость.

— Обоих, — кивает Джейни.

— А мальчик на вид…

Он умолкает, предоставив ей закончить фразу.

— Лет одиннадцати или двенадцати, — отвечает Джейни. — Кажется, в синих джинсах. Волосы светлые, — добавляет она. — По-моему, худой.

Джулиан кивает так, будто она отвечает правильно.

— Они направлялись в сторону шоссе? — спрашивает он.

— Не знаю. Они быстро исчезли. Кто они? Пропавшие дети или кто? — спрашивает она.

— Вроде того, — говорит Джулиан.

Он открывает заднюю дверцу и выпускает Лоретту.

— Но не совсем, — ровным голосом откликается Джейни.

Если бы он взглянул на нее сейчас, то вспомнил бы, что, когда она забиралась по водосточной трубе в свою спальню, ее юбка развевалась, как колокол. Иногда у нее щиколотки были в паутине, а подошвы в ржавчине.

— В общем, все как всегда, — говорит Джейни. — Старая история. Говори поменьше, иначе кто-нибудь поймет, что ты чувствуешь.

Джулиан берет Лоретту на поводок. Глаза у него, как всегда, темны, и выражают они так мало, что можно подумать, будто и выражать им нечего.

— Ничего больше не видела? — спрашивает Джулиан. — Незнакомую машину? Может, человека где-нибудь за теми кустами?

— Нет, — говорит Джейни.

Она вдруг чувствует усталость; полуденное солнце слишком печет, а она стоит посреди парковки. Он вернулся на двадцать лет позже, вот и все.

— Было еще темно, только-только начинало светать, — говорит Джейни. — Над океаном. Ты же знаешь, какая темень в пять утра.

Ему не раз приходилось ждать, выключив фары, пока она благополучно влезет в свое окно, и потому он точно знает, что темно. Сначала только желтеет узенькая полоска на горизонте, а потом небо вдруг становится просторным и голубым.

— Знаю, — говорит Джулиан, потому что в том, что случилось между ними, ее вины не было.

Джейни Басс хочет улыбнуться, а потом отворачивается и идет к себе. Джулиан благодарен ей за то, что она даже не говорит «до свидания». Она честная, вот и все. Им больше нечего сказать друг другу. Но когда он идет через парковку, он знает, что она смотрит на него в окно. Знает также, что скоро она отвернется, отойдет от окна и не оглянется, и у него не будет случая сказать, что она ошибается. Она не изменилась. Она прекрасна, как и прежде, но это не имеет ни малейшего отношения к тому, что он не вернулся.

Асфальт возле контейнера плавится от жары. Лоретта стоит неподвижно, слегка помахивая хвостом. Потом, когда он слышит ее глухое рычание, Джулиан наклоняется и спускает ее с поводка, и она начинает кружить вокруг контейнера, все быстрее и быстрее, и наконец замирает, стоя носом в землю. Там, на плавящемся асфальте, рассыпан сахар и крошки.

Они уйдут, куда поведут следы, и, если позволит погода, продолжат поиски ночью. Джулиан за все эти годы научился искать так тщательно, что способен заметить белого мотылька на белом песчаном холме. Способен по звуку одного упавшего листа определить направление ветра. Он делал в своей жизни ошибки, губительные ошибки. Но одно он теперь знает точно. Он ничего не пропустит. Больше ничего не пропустит.