Через океан. Часть 1. Калифорния

С восхищением я осматривала широкие удобные кресла и просторный салон бизнес-класса. Зак привычно раскладывался и уселся на одно из кресел. Немедленно подошла стюардесса и спросила, нужно ли нам чего-нибудь. Это был ночной рейс, поэтому Селеста (так звали нашу стюардессу) сразу предложила подушки и пледы. Зак попросил апельсинной сок, а я попросила морковный фреш.

Спустя три минуты нам принесли заказ, а спустя пять минут мы уже спали, откинувшись на креслах и взявшись за руки под одним пледом. Нас разбудила Селеста почти перед самой посадкой, которая прошла гладко и почти незаметно. Получив вне очереди багаж, мы отправились заселяться в номер отеля. День был в разгаре, а на улице было пусто. Шла сиеста.

Закинув вещи в номер, мы отправились на корриду. Великолепная старинная постройка средневековья служила местом для корриды. Представление уже началось, когда мы вошли на трибуну. Тореадор в невероятно красивом костюме с алым плащом стоял в самом центре арены. Вокруг него рывками двигался бык. В руках у тореадора было что-то типа пики, которой он ударял животное. Смотреть на это было довольно мерзко, но я знала, что это жестокое и совершенно дикое развлечение, поэтому настраивала себе заранее.

Я сосредоточила свое внимание на красавце тореадоре. На его осанке, на манере двигаться, неотрывно следить за быком, быть в напряжении. Стоять до последнего, а потом резко уворачиваться. Именно за этим я и привезла сюда Зака. И именно на это я обращала его внимание.

А на арене тем временем разыгрывалось шоу по ранее запланированному сценарию. Бык искровавленный, злой и обессилевший, все чаще промахивался, его скорость все падала. И вскоре он перешел на простой шаг. Он шел, покачиваясь из стороны в сторону, и перестал обращать внимание на уколы со стороны тореадора. Закончилась коррида тем, что тореадор эффектно подошел к быку и показательно вонзил в него пику, прикончив бедное животное.

На глазах у меня стояли слезы. Я не видела ничего более жестокого и бессмысленного, чем коррида. Люди вокруг разделились на два лагеря. Одни в исступлении кричали и восхваляли тореадора, другие в подавленном состоянии смотрели на павшее животное и казалось не понимали, чем оно провинилось перед богом за такую бесславную и унизительную кончину.

Зак повернулся ко мне. Его лицо выражало отвращение и переживание. Он хотел высказать мне за то, что притащила его сюда, но увидев мои слезы, он аккуратно вытер их большим пальцем, прижал к себе и повел к выходу. Выйдя из арены, я уже не могла сдерживать себя. Слезы полилась ручьем. Зак остановился, обнял меня и позволил слезам заливать его свитер до тех пор, пока я не успокоилась. А люди тем временем проходили мимо и обходили нас.

Всхлипнув в последний раз, я оторвалась от его свитера и посмотрела в бездонные голубые глаза.

— Я не знала, что он убьет быка. Прости.

— Ты как? — сочувственно спросил Зак.

— Уже лучше, — шмыгнув носом, ответила я.

— Тогда давай скорее уйдем отсюда.

День заканчивался. Наступали сумерки. Мы поужинали в одном из традиционных испанских ресторанчиков, а потом отправились гулять по вечерним улицам. Прошлись по центральной площади, потом по Плаза Майор, фотографировали красивые виды, много целовались и много разговаривали.

— Зак, я все же вернусь к цели нашей поездки, ладно?

— Ладно, — вздохнув сказал Зак.

Мы стояли на набережной. Зимне-весенний прохладный ветерок поднимал и шевелил волосы Зака. Я оперлась спиной о кованое ограждение, Зак уперся в перила, расставив руки вокруг моей талии. Между нашими лицами было не больше десяти сантиметров. Его глаза ласково смотрели в мои.

— Мне тяжело об этом говорить, и я все еще чувствую себя виноватой за то, что притащила тебя на корриду, НО думаю, цель нашего путешествия достигнута. Ты обратил внимание на тореадора?

— Пока он не прикончил быка, я внимательно смотрел за его движениями, — ответил Зак. — Они и правда такие, как ты описывала… Прости, я не могу сосредоточиться… — он рассеянно почесал затылок.

— Зак, пожалуйста, пусть эта поездка не станет бессмысленной…

— Ну хорошо. Тореадор был великолепен. Его движения настолько грациозны, что можно подумать будто он танцует, хотя это не так.

Зак оторвал руки от ограждения

— Это просто удивительно, как он работает плащом, — расставив руки, словно держа воображаемый плащ, Зак начал изображать тореадора, крутиться на месте. Войдя в образ, Зак вдруг принял совершенно правильное, идеальное положение. Он был словно тореадор с арены. Люди, проходившие по набережной, оглядывались на него восхищенными глазами.