Через пламя и ночь

Упырь забился ещё сильнее, жалобно заскрежетал, впился когтями в пол, оставляя длинные царапины на досках. От его воплей закладывало уши, а сердце сжималось от отвращения и страха. Купава прижала ладони к ушам.

Боярышник поднялся с места и метнул в упыря сгусток пламени. Нежак моментально вспыхнул, крикнул последний раз и затих, съёжившись бесформенной чёрной грудой. Конец цепи упал на пол, больше не обвивающийся вокруг ничьей шеи.

– Он уверял, что болотный царь готов изрыгать всё новых и новых болотников, которые будут наращивать тела и убивать нас до тех пор, пока не останется ни одного чародея, – сказала Сенница, усаживаясь обратно на своё место. – Или пока мы не оставим их в покое. Нужно запретить людям хоронить мертвецов в земле – и особенно оставлять на поверхности. Пусть зовут нас сжигать тела. Огонь не оставит ничего, что мог бы забрать нежицкий дух. Только так мы их сдержим.

– Мы их сдержим, если сейчас прокатим огонь по болотам, – упрямо буркнул Бражник. – Попомните мои слова, в конце концов так и будет. А вы сейчас просто тянете время и смотрите, как наших ребят убивают. Если сжигать тела, то упыри просто не смогут становиться похожими на людей. Это не остановит чудовищ.

– Я могла бы лично съездить к удельному князю и попросить его рати нам в помощь, – вызвалась Желна. – Я сумею его убедить. Напугаю, что если убьют всех нас, то пойдут на столицу, и на подходе к ней ему никто не сможет помочь. А жечь или нет – решим. Если будет необходимо, наше пламя увидят и за морем.

Илар замечал, что даже среди чародеев двух ратей нет единства. Он гладил Купаву по спине, а во рту сводило от горечи. Они в деревнях ждали, что чародеи смогут их защитить, но даже ратные главы на совете не знают, как поступить. Ему показалось, что на всех – и на него с Купавой, и на ратницу с чародеями, и на город – надвигается что-то чёрное и неминуемое, что не оставит выбора и просто убьёт их.

Совет продлился ещё недолго. Желне позволили съездить в столицу, взяв с собой нескольких сильных чародеев. Остальных разделили по направлениям и поручили уничтожать всех упырей, которых они смогут распознать.

Но прежде, чем ратные главы отпустили всех из ратницы, дверь вновь распахнулась, впуская запыхавшегося чародея, а вместе с ним – и прохладный ночной ветер, всколыхнувший зависшие под потолком огни.

– Нежаки берут в кольцо Озёрье, – прохрипел чародей, держась за грудь. – Мы были рядом. Едва оторвались.

По ратнице пронеслись вздохи.

– Зачем им это? – нахмурился Неясыть.

– Там нет ратных глав, – напомнила Сенница. – Только люди-дозорные и отдельные чародеи, которые туда заглядывают. Много пищи. И широкий тракт, ведущий через весь удел. Если в городе начнётся бойня, болотный царь и его дети получат свежие тела. – Матушка прикрыла глаза рукой. – Спасибо за вести, Берёзец, хоть они и дурные.

Чародею-гонцу вынесли воды и усадили за стол. Сенница и Неясыть посовещались ещё немного, низко склонив головы, а среди чародеев вспыхивали бурные споры.

– Пойдём на улицу, – попросилась Купава. – Что нам за дело до какого-то Озёрья? Это не так уж близко. Я устала.

– Пойдём.

Илар положил руки ей на плечи и вывел из ратницы, обернувшись лишь раз: Боярышник что-то яростно обсуждал с Бражником, Желна и Вайда спорили с Хмелем, и стоял такой гул, что не получалось разобрать отдельные слова. Боярышник так его и не заметил в толпе – слава Покровителям, хоть в этом повезло.

За ратницей, у берега реки, уже развели большой костёр. Проходя мимо, Илар слышал, как чародеи шепчут имена погибших братьев и сестёр – странные, птичьи, звериные, растительные… С каждым именем в костёр летел пучок трав, и искры вздымались в чёрное небо – не чародейские, а самые обычные.

Сколько ещё таких костров понадобится, чтобы вспомнить всех, кому только предстоит погибнуть? А сколько простых людей падёт?

Илар тряхнул головой. Сперва нужно найти ночлег и позаботиться о Купаве. Остальное – потом.

Глава 11

Хмельной вечер

Тусклый рассвет заглядывал в пыльное окно, когда Мавна открыла глаза. Она потянулась, повозилась в сене и огляделась по сторонам. Варде нигде не было, а Смородник ещё спал, зарывшись лицом в стог.

– Где Варде? – шикнула Мавна, потормошив его за плечо.

– Почём мне знать… – буркнул Смородник. Поднял голову, разлепил глаза и нахмурился. – Что ты тут делаешь? Мы тебе комнату оставили.

Мавна засмущалась. Теперь в самом деле это показалось глупой блажью: дали же место, чего она себе придумала… но ночью ей и правда было там очень страшно.

– Там кто-то ломился в дверь, – начала оправдываться она. – Я испугалась. Вдруг что-то случится… Подумала, что с вами уж точно лучше.

Ей показалось, что Смородник спрятал ухмылку под притворным зевком.

Мавна вынула из волос застрявшие соломинки, отряхнула платье, разгладила складки на юбке и всё-таки не удержалась: вытащила колосок из волос Смородника. Пока он не начал ворчать, поспешила к выходу, предупредив на бегу:

– Пойду поищу Варде. А то мало ли что, вдруг поймут, что он упырь.