Через все испытания

Нужно сказать, что бои за село Грюнинген заставили нас сильно поволноваться. И само село, и аэродром, находившийся поблизости от него, обладали мощными укреплениями, все подступы к ним были под огнем артиллерии. К тому же противник имел здесь большое количество танков, авиации. Фашисты использовали все средства, стремясь во что бы то ни стало остановить продвижение наших войск, не дать им овладеть Грюнингеном. Гитлеровцам удалось отбить несколько атак 225-го полка. Наступление на некоторое время приостановилось.

Командир дивизии выехал в полк, чтобы на месте изучить обстановку, принять соответствующие меры, которые обеспечили бы успех боя. Поехал в полк и я. Нужно было встретиться с политработниками, партийным и комсомольским активом.

Гвардии майор Д. К. Орлянский встретил нас, подробно доложил о сложившейся обстановке, не скрывая беспокойства за успех предстоящего боя. Командир полка ни словом не обмолвился о том, что сил для преодоления заслона, поставленного фашистами, недостаточно, а говорил лишь о том, как лучше перехитрить врага, добиться победы с наименьшими потерями. И это генералу Мотову понравилось: он как-то сразу повеселел, стал еще внимательнее слушать командира полка, одобрительно кивая.

- Хорошо, что вы нацелены на победу имеющимися силами и средствами, сказал генерал, выслушав доклад Орлянского. - С резервами туговато. И все-таки дам вам в помощь разведроту. Ребята там боевые, смелые, закаленные в боях. К тому же вас поддержит третий дивизион 158-го гвардейского полка. Капитан Сеземин обещал огонька не жалеть. Так что в обиде не будете...

Майор молча улыбнулся, что лучше любых слов выражало его благодарность.

- Посмотрите на него, - обратился ко мне генерал. - Ему дают подкрепление, а он вроде бы и недоволен. Может, своими силами обойдешься?

Орлянский бросил быстрый взгляд на меня и, повернувшись к комдиву, ответил:

- Как прикажете, товарищ генерал!

Мотов махнул рукой и пошел осматривать позиции. Я попросил пригласить в штабную землянку политработников, секретарей партийных организаций.

Они заходили по одному, по двое, здоровались, рассаживались кто где мог, тихо переговаривались. Были среди них и те, кого я знал уже давно, а некоторых видел всего лишь несколько раз. Смотрел на их лица и думал о том, что через час или через два все они окажутся в первых рядах атакующих, личным примером будут увлекать за собой личный состав, и кто знает, может случиться так, что кого-то из них завтра уж не увижу. Сколько так бывало: побеседуем, помечтаем с человеком, а через час-другой его уже нет в живых.

Думалось и о другом: успехи в боевых действиях, стремительное наступление наших войск кое-кому вскружили голову. Стали наблюдаться случаи понижения бдительности.

И что особенно беспокоило - некоторые партийные организации не придали этому особого значения, не принимали решительных мер к тому, чтобы поставить прочный заслон настроениям шапкозакидательства. Так случилось в батарее, где партийную организацию возглавлял гвардии старший сержант Черкашин. Его пришлось освобождать от обязанностей парторга, ему был объявлен выговор.

Именно о повышении требовательности к коммунистам, об обеспечении их примерности в бою, в повседневной жизни шел разговор и на этот раз. Я обратил внимание собравшихся на значение успеха в боях за Грюнинген, стоявший на пути к городу Бригу, порекомендовал разъяснить бойцам важность организованности, исполнительности, решительности.

В тот же день бои за село развернулись с новой силой. В них отличились многие подразделения, батареи, отделения, но особенно расчеты орудий седьмой батареи. Они шли вместе с наступающей пехотой и прямой наводкой били по дотам, где засели гитлеровцы, уничтожали пулеметные гнезда.

После Грюнингена к исходу 4 февраля дивизия вместе с другими соединениями полностью завершила окружение группировки противника, находящейся в Бриге. 6 февраля шли уличные бои. Город был разделен на две части - западную и восточную. В восточной части бои с противником вел 228-й, а 223-й и 225-й полки дрались с основной группировкой врага в западной части Брига.

На участке наступления 228-го полка первым в город со стороны села Ротау ворвалась рота автоматчиков под командованием лейтенанта С. Т. Горина. Отбивать приходилось каждый дом, каждый квартал. Фашисты сопротивлялись изо всех сил. Отличилась в уличных боях и третья стрелковая рота 225-го гвардейского полка. Она вела бой, выдвинувшись несколько вперед своего батальона. Путь ей преградил большой двухэтажный дом, из окон которого вели огонь пулеметы. Бойцы Митрофанов и Зазуля получили задание пробраться через соседние дворы к зданию и забросать огневые точки гранатами. Они блестяще выполнили задачу. Воспользовавшись паникой среди фашистов, взвод гвардии лейтенанта К. С. Апьюка ворвался в дом, занял его первый подъезд. Вслед за ним во второй подъезд проникли воины взвода, которым командовал парторг роты гвардии старшина Прокофьев. Не прошло и часа, как дом полностью был очищен от гитлеровцев.

Успешно шли бои и на других участках.