Чернее некуда

– Боюсь, Люси опять принялась за старое. Мистер Уипплстоун говорит, что она уже проделывала это раньше. Удивительные животные кошки, не правда ли? Уж если они вобьют себе что-нибудь в голову, их ничем не остановишь. Это ведь ваша рыбка, верно?

Миссис Чабб даже не пошевелилась, чтобы взять ее. На столике под фотографией лежала чертежная кнопка. Аллейн воткнул ее в оставленное острием отверстие и повесил на кнопку медальон.

– Ее, наверное, кошка вытянула, – сказал он. – Вам не по себе, миссис Чабб? Мне очень жаль. Присядьте, ладно? – и давайте посмотрим, не смогу ли я вам чем-то помочь. Хотите воды? Нет? Да вы сидите, сидите.

Он поддержал ее под локоть. Миссис Чабб как стояла у кресла, так и осела в него, словно ее не держали ноги. Она побелела, как полотно, и вся дрожала.

Аллейн придвинул себе стул.

– Мистер Уипплстоун говорит, что вы очень расстроились из-за случившегося вчера ночью, а теперь еще я, боюсь, вас напугал, – сказал он.

Поскольку она по-прежнему молчала, Аллейн продолжил:

– Вы, скорее всего, не знаете, кто я такой. Это я прошлой ночью расспрашивал вашего мужа. Я давний друг мистера Уипплстоуна и мне известно, как он вас ценит.

Миссис Чабб прошептала:

– Полиция?

– Да, но это не должно вас пугать. Можете мне поверить.

– Он набросился на него, – выдавила миссис Чабб.

Она на секунду закрыла глаза.

– ...

черный

. Набросился.

– Я знаю. Он мне рассказывал.

– Это правда.

И дрогнувшим голосом она повторила, чуть громче:

– Это правда, сэр. Вы верите, сэр? Что это правда?

Аллейн молчал.

“Верю ли я в то, верю ли я в это, – думал он. – Каждый спрашивает, во что ты веришь. Слово лишается смысла. В такой неразберихе важно совсем иное, важно что ты знаешь.”

Еще помолчав, он сказал:

– Полицейский вправе верить лишь в то, что установил он сам, причем установил, не оставив места сомнениям. Если на вашего мужа напали, как он говорит, мы это выясним.

– Слава тебе, Господи, – прошептала она и затем: – Простите, сэр, что я так расклеилась. Не знаю, что на меня нашло.

– Ничего, пустяки.

Он встал и подошел к фотографии. Миссис Чабб высморкалась.

– Привлекательное лицо, – сказал Аллейн. – Ваша дочь?

– Да, – сказала она. – Была.

– Простите. Давно?

– Шесть лет.

– Болезнь?

– Несчастный случай, – она хотела что-то добавить, но, передумав, сомкнула губы. И затем вдруг почти выкрикнула, с вызовом в голосе: – Она была у нас единственной. Наша Гленис.

– Похожа на вас.

– Похожа.

– Так это был ее медальон?

Она не ответила. Аллейн обернулся и увидел, что она, облизывая пересохшие губы и стиснув руки, смотрит на фотографию.

– Если так, тогда понятно, почему вы расстроились, обнаружив, что он потерялся.

– Он не ее.

– Нет?

– Я и не заметила, что он пропал. Просто испугалась, когда вы его протянули.

– Простите, – повторил Аллейн.

– Ну что вы.

– А несчастный случай – он произошел в Лондоне?

– Да, – ответила она и снова плотно сомкнула губы.

Аллейн небрежно произнес:

– Он не похож на обычный медальон, верно? Скорее на какой-то знак или эмблему, что-то в этом роде.

Миссис Чабб с видимым усилием расцепила ладони.

– Это моего мужа, – сказала она, – Чабба.

– Значок какого-то клуба?

– Наверное можно и так сказать.

Она сидела спиной к двери. Дверь отворилась, Чабб замер на пороге.

– Я ничего об этом не знаю, – громко сказала она. – Да он ничего и не значит. Ничего.

– Ты нужна внизу, – сказал Чабб.

Она поднялась и вышла, не взглянув ни на Аллейна, ни на мужа.

– Вы меня здесь ждали, сэр? – деревянно осведомился Чабб. – Я только что вернулся.

Аллейн рассказал о кошке и медальоне. Чабб бесстрастно выслушал его объяснения.

– Медальон заинтересовал меня, – сказал Аллейн, – вот я и спросил, не является ли он эмблемой чего-либо.

Чабб ответил сразу, без колебаний:

– Да, сэр, правильно. Это эмблема небольшого кружка людей, которые интересуются экстрасенсорными явлениями. Жизнь после смерти и все такое.

– Мистер и миссис Санскрит тоже в него входят?

– Так точно, сэр.

– И мистер Шеридан?

– Да, сэр.

– И вы? – без нажима спросил Аллейн.

– Они были настолько добры, что приняли меня в почетные члены, сэр. Поскольку я присутствовал на их вечерах, и они увидели, что я интересуюсь, сэр.

– Жизнью после смерти?

– В этом роде.

– А жена разделяет ваш интерес?

Чабб без выражения произнес:

– Она же в этом не участвует, ведь так? Это вроде как дополнение к моей службе. Примерно как пуговица на ливрее.

– Понятно. Вам стоило бы поискать для медальона другое место. Такое, чтобы Люси Локетт не смогла до него добраться. Всего хорошего, Чабб.

Чабб что-то пробормотал в ответ, и Аллейн ставил его, почти такого же белого, какой была несколько минут назад его жена.

Мистер Уипплстоун все еще чаевничал. На коврике у камина Люси смаковала налитое в блюдце молоко.

– Вы должны сию же минуту выпить чаю, – сказал мистер Уипплстоун и налил Аллейну чашку. – И съесть пару тостов с анчоусами. Надеюсь, тосты с анчоусами вам по вкусу? По-моему, они еще вполне съедобны.

Он поднял крышку сковородки и по комнате поплыл запах, всегда напоминавший Аллейну отроческие дни, проведенные в обществе Громобоя. Аллейн взял тост и чашку.