Черника в масле

– Но ведь если нет злого умысла, то нет и преступления, верно? Я же не списывал деньги со счетов взломанных устройств, не строил на их основе сеть для рассылки спама. Разве человек, который интересуется формулой взрывчатых веществ, обязательно террорист? Может быть, он просто любит химию или планирует построить плотину, чтобы снабжать чистой водой засушливый регион? Или просто хочет взорвать камень, который упал и загородил проезд? Я как-то читал про одного индийского крестьянина, который двадцать лет своими руками прорубал в горах дорогу для своей деревни. Разве это не благая цель? Ведь даже Альфред Нобель настаивал, что изобрёл динамит в мирных целях, а вовсе не для войны.

– Согласна. «По делам рук узнаете их». Ну, а возможный сопутствующий ущерб? В твоём-то случае никто и не предъявлял претензий материального свойства. Однако тебе в результате досталось по полной программе.

Ко вновь вспыхнувшей внутри Адама горечи добавилось неожиданное чувство стыда. Он покраснел и с трудом признал очевидное:

– Кое о чём я не подумал.

– Увы. Ты хороший парень, Адам, это очевидно, но то, что ты не подумал о возможных последствиях – это печально. Ладно. Не будем о грустном. Давай обсудим последний вопрос. Скажи, пожалуйста, после того, как ты проник в программу – операционную систему, вычислительное ядро, прошивку устройства – это же всё без разницы, верно? – Адам в ответ важно кивнул. Агент Мартинес удовлетворённо продолжила: – Так вот, после того, как ты проник внутрь, какого уровня данными ты можешь управлять?

– Любого.

– Любого?

– Любого, которые доступны на этом уровне проникновения.

– Подожди-ка, дай я уточню. Можешь ты, например, поменять на смартфоне текущий часовой пояс?

– Запросто.

– Но там же постоянная синхронизация с сервером?

– Это ерунда. Вставлю поправочный коэффициент и смогу организовать на Восточном побережье Тихоокеанское время.

– Так просто?

– Ну не так уж просто. Но вполне возможно. Я же говорю – для каждой задачи есть свой набор решений.

– Ну, ты даёшь! А вот, к примеру, данные GPS?

– А что данные GPS? Та же самая методика. Какая разница, какой параметр модифицировать, это всего лишь цифры. Время, скорость, высота, координаты – просто цифры. Бери исходные данные, модифицируй, подставляй формулу, коэффициент, делай, что хочешь.

– Тебя послушать, так всё легко. Раз – и готово! – она звучно щёлкнула пальцами. – А ты вообще пробовал когда-нибудь так делать?

– Как?

– Ну, модифицировать данные? Может быть, ради смеха?

Он не смог сдержать самодовольной улыбки.

– Было как-то…

– И что получилось?

– Да я даже не знаю, – Адам немного смутился. – Я не понял толком, что это была за система.

Женщина напротив снова метнула взгляд на коллегу.

– Не припомнишь когда? – за бархатной мягкостью голоса послышался новый отзвук. Немного жёсткий, но полностью растворившийся в общей беззаботностью интонации дружеской болтовни.

– Не помню точно. В конце той недели, когда вся эта буча случилась, – Адам трепался с ней, как с хорошей знакомой. Только немного недоумевал: если она сказала, что разговор заканчивается, то когда же скажет, зачем они на самом деле пришли?

Он внезапно осознал, что беседа прекратилась. Никто больше не задаёт ему вопросы и не смеётся в ответ. Адам недоумённо посмотрел на агента Мартинес и осёкся. Та глядела на него без тени улыбки или симпатии. Тёмные глаза не согревали теплом сочувствия, а норовили просверлить его насквозь и заглянуть внутрь, в самую сердцевину мозга. И ещё этот пристальный взгляд гипнотизировал, напрочь подавляя волю. Как будто глаза добычи в беззаботном блуждании наткнулись на зрачки хищника, затаившегося от неё на расстоянии вытянутой руки, в половину, четверть прыжка. Так, что бежать и спасаться уже нет никакой возможности и смысла, дальше – только верная гибель.

– Это он. Райан, ты согласен? – бросила она в сторону, не отрывая своего убийственного взгляда.

– Вполне.

– Хорошо. Офицер, наденьте на него наручники и зачитайте права.

Она поднялась со стула и неотвратимо нависла над Адамом.

– Адам Мэтьюс, вы арестованы по подозрению в совершении тяжкого федерального преступления и создании угрозы национальной безопасности.

Сзади раздались тяжёлые шаги, широкая ладонь легла ему на плечо.

– Встань, сынок и заложи руки за спину.

Когда пять минут спустя его выводили на крыльцо, Адам почти ничего не соображал. Только слышал, как в спину ему бьётся крик матери, захлёбывающейся слезами в объятиях Аарона:

– Адам, мальчик мой, милый! Не бойся ничего! Мы тебя любим!

Хотя какое теперь это имело значение?

Глава 32

Сигарета медленно тлела, зажатая между пальцами. Время от времени Андрей механически подносил её к губам и так же автоматически затягивался, не ощущая ни вкуса, ни запаха.