Чернила, тайны и отец моей соседки

Я снова начала паниковать, не зная, как лучше ответить. Конечно, я считала Олега крутым, классным, самым лучшим. Но как донести это до Алены без подозрительного восхищения? Я не знала. А ее вопрос оказался риторическим.

– Олега все любят. Он ведь тот самый папа без отчества и на «ты». Типа молодой и прогрессивный, свой в доску.

– А на самом деле это не так? – наконец поддержала я разговор нейтральным вопросом.

– Наверно, так. Но он тот еще скот, Машка. Я не могу ему простить, как он маму бросил. Это было подло. Она умирала, а он просто кинул ее. И меня заодно. Уехал в свою Америку, типа по делам. Все равно ему было: выживет она или нет. Мной тоже не интересовался. Я мелкая совсем была. В детском саду нянечки шептались в тихий час, обсуждали его. Говорили, он умер. Никто не верил, что можно так просто взять и уехать. Но он потом взял и вернулся с наглой рожей. Когда она выкарабкалась.

Алена замолчала, задышала громко и часто, чтобы не заплакать.

Я не могла поверить ее словам. Мне тоже не верилось, что Олег способен на такое предательство. Что-то Алена не договаривала.

– А что случилось с твоей мамой? – спросила я, ненавидя себя за этот вопрос.

Его нужно было задать Олегу, но я точно не решилась бы. Даже смелая Маша еще не настолько смела.

– Она в аварию попала. Чудом живая осталась. Ее долго держали в коме. Врачи ничего не говорили определенного. Но шансы были. Она боролась каждую минуту, пока он развлекался в Калифорнии. Никогда его не прощу. Это чистой воды предательство.

Я снова молчала. Что на такое скажешь? У меня в голове не укладывалось, что Олег может так поступить. Даже очень молодой Олег. Даже очень глупый и эгоистичный Олег.

Все мы иногда выбираем неправильно и потом платим за свои решения. Но мой Олег как будто весь был соткан из света и совести. Он был внимательным, щедрым, благородным. Нет, я не могла поверить, что он испугался и сбежал.

Что-то Алена упустила, не договорила. Она вообще очень мало сказала, без подробностей и я не собиралась выпытывать их. И так было ощущение, что я полезла читать чужие письма, ворошить грязное белье.

– Ладно. Чего я тебя гружу. Сначала Антоха, теперь батя. Хрен с ними с обоими. Козлы. Не забивай голову, Маш. Давай спать.

Я, конечно, согласилась с ней и даже закрыла глаза. Заснуть не вышло. Половину ночи я запрещала себя додумывать историю Олега и матери Алены. Вторую половину – спала урывками, вскакивала от дурных снов, которые не могла вспомнить. Только под утро, самый последний сон я запомнила. Мне снился мой отец. Я была в больнице, среди врачей, просила позвать папу. Но никто не хотел мне помочь. Я поняла, что они не могут его позвать, потому что он меня бросил. И проснулась.

Алена сидела на кровати напротив меня, расчесывала свои шикарные светлые волосы. Я взглянула на часы. Будильник прозвонит через пару минут. Пора вставать, начинать новый день и забыть все, что нечаянно узнала ночью.

Глава 17. Лучшая версия себя

– Ты скоро? Я умираю от тоски, – жаловался Олег мне в трубку, пока я ехала к нему на такси.

– Скоро-скоро, – посмеивалась я. – Минут десять осталось. Проехали МКАД.

– Ты ведь надела платье?

– Ты меня заставил.

– Я не заставлял, а очень попросил. У меня день рождения, малыш.

– Тогда почему ты не наденешь платье сам? – подразнивала я его. – Это нечестно.

– Что поделать. Жизнь вообще часто нечестная.

Я засмеялась. В теплом салоне бизнес-такси, в простом, но слишком смелом для меня, платье и туфельках на скале я совсем не чувствовала нечестность жизни. Просто наряд и обстоятельства были очень непривычными. Вот я и капризничала немного.

Олег сделал себе подарок заранее и очень оригинально. Как только тату зажила, он отвел меня в магазин и, можно сказать, обновил мой гардероб.

Я сначала сопротивлялась, но Олег уверял, что покупает все для себя. Он действительно выбрал такие вещи, на которые я никогда не осмелилась бы даже посмотреть. Они были открытые.

Я привыкла застегиваться до горла, носить водолазки и футболки с высоким воротником. Но Олег заставил меня примерить то, что не прикрывало мои шрамы. Эта одежда не была вульгарной или нарочито сексуальной. Но такие вырезы были неприемлемы. Раньше.

Угрозы, что я не буду это носить, не сработали. Олег не собирался меня заставлять одеваться иначе. Он хотел, чтобы эти майки, кофточки и рубашки я носила у него. Спорить с ним я бросила. Хотя даже в примерочной чувствовала себя неловко и старалась не показываться перед консультантом. Нам достался очень тактичный парень. Но мне все равно казалось, что он смотрит все время на мои шрамы.

Как оказалось потом, не казалось. Когда Олег расплачивался, парень не постеснялся заметить, глядя именно на меня:

– Красивая татушка.

Я схватилась за рубашку, которая расстегнулась, открывая мои шрамы. Олег улыбнулся и поймал мою руку, заставляя прекратить прикрываться. Он поцеловать тыльную сторону ладони и похвастался:

– Я сам ее делал.

– Восхищение мастеру. Визитку оставите?

– Конечно.

Олег вынул карточку салона.

– Сам редко теперь практикую, но девочек обучал лично. Все гениальные.