Чернобыль Лэнд

— Ну вот и славненько. Тогда дернем по маленькой за встречу. — Обрадованно хлопнул в ладоши профессор и поманил к себе все еще красного как рак лаборанта. Тот мигом рванул к нему и, как солдат перед генералом, вытянулся по струнке. — Послушайте, невежа, кажется, я знаю, как вам загладить вину. Принесите-ка нам с Лекарем бутылочку хорошего коньяку и пару бокалов, да не задерживайтесь, а то я передумаю насчет вашего прощения.

— Я мигом, Олег Иванович! Одна нога здесь, другая там! — крикнул лаборант и пулей вылетел из кабинета.

— Голубчик, вы тоже можете идти.

Второй младший научный сотрудник обладал характерным разрезом глаз и типажом лица. Балабол решил, что он родом из Японии и, скорее всего, попал в исследовательский центр по программе обмена молодыми учеными. Его предположения подтвердились, когда лаборант поклонился, держа тесно сжатые ладони на уровне груди, сказал: «Сайонара» — и вышел за дверь.

Посланный за коньяком лаборант отсутствовал меньше двух минут. Профессор с гостями только-только сели за стол, как в дверь постучали. Молодой ученый протиснулся в кабинет, поставил на стол бутылку с бокалами и поклонился, как японец до этого. Только не попрощался на языке Страны восходящего солнца, а пожелал приятного аппетита и покинул помещение.

— Ну, за встречу, — сказал Олег Иванович, открывая бутылку и разливая коньяк по бокалам.

— За встречу, — эхом отозвался Лекарь. Он взял бокал в руку, посмотрел на тонкий слой плещущегося на дне благородного напитка, втянул носом приятный запах дубовых бочек и причмокнул в предвкушении удовольствия.

Звонко звякнуло стекло о стекло. Старые друзья выпили.

— Божественный вкус, — констатировал профессор, цокнув языком. — Так, давай еще по маленькой, и тогда поговорим.

Он снова плеснул немного коньяка в бокалы. На этот раз пили не чокаясь.

— Ну так что тебя привело ко мне? Только не говори, что соскучился. Ни за что не поверю.

— Правильно сделаешь, — кивнул Лекарь. — Я к тебе по делу пришел.

— Так я и думал. А просто прийти, значит, друга проведать — не судьба? Я, может, все эти годы скучал по тебе.

— Не ворчи. Вроде не старый пока, — поморщился Лекарь и хитро усмехнулся: — А коли скучал, чего сам в гости не зашел?

— Некогда, — буркнул профессор. — Работы много.

— Ну вот сам и ответил на свой вопрос. Я, знаешь, тоже не бездельничал, но об этом в другой раз поговорим. Просьба у меня к тебе, Олежа, помочь надо парню.

— А что с ним не так?

— Сейчас узнаешь. — Лекарь положил ладонь на предплечье соседа: — Сними маску, не стесняйся. Профессор свой человек.

Дима помедлил несколько секунд, потом медленно поднял руки к затылку, развязал тесемки и стянул маску с лица.

— Матерь божья, — выдохнул профессор, прижав пальцы к губам. Теперь он понял, почему голос, хотя с дикцией были проблемы, глаза и лоб второго гостя показались ему знакомыми. — Балабол, это кто ж так с тобой поступил?

— Ты знаешь его? — Лекарь удивленно округлил глаза. Линзы очков усилили эффект, так что казалось, что его зенки такие же выпуклые, как у морского окуня.

— Знаю, причем давно. Скажу больше, он недели две назад заходил ко мне, но тогда его лицо было в порядке. Так что все-таки случилось?

— Лекарь говорит, мутанты постарались, — сказал Балабол. Он пытался говорить четко и внятно, но без губ плохо получалось.

— Да, лицо попортили мутанты, но перед этим руку приложил человек. Его стукнули чем-то твердым по затылку, а потом сильно избили и, если верить Крапленому, а я ему верю, ограбили. Но, скажем так, недостаточно эстетичная внешность — не самое плохое последствие подлого нападения. Балабол потерял память, но не всю. Он прекрасно помнит Зону, помнит страшную битву с жуткой тварью на болоте, помнит, как строил мне новый дом с другими сталкерами, но после этого воспоминания обрываются. Как будто и не было прошедших с того времени лет.

Профессор побарабанил пальцами по столу, встал со стула и заходил по кабинету. Так он убивал двух зайцев разом. Во-первых, ему было неприятно смотреть на изуродованное лицо некогда красивого, улыбчивого парня, а во-вторых, на ходу лучше думалось.

По всему выходило, что документов у Балабола нет. Если они и были, то их забрали во время ограбления. Сдать его администрации парка — означало обречь на мучительный и унизительный процесс дознания, к тому же стопроцентной уверенности, что он для парня закончится благополучно, не было. Да и с таким лицом на людях без маски лучше было не появляться, а дознаватели однозначно потребуют ее убрать. Ведь им надо будет сделать фотографии анфас и в профиль, прямо как у закоренелых преступников.

— Балабол, будь другом, сходи по коридору погуляй, мне с Лекарем пошептаться надо, — попросил профессор. — Только маску надень, а то еще доведешь кого-нибудь до инфаркта.

— Олег, ну нельзя же так, — укоризненно сказал Лекарь.

— Все нормально. Профессор дело говорит. Мне надо привыкать. Всегда быть в маске — судьба моя. Кажется, так пел мистер Икс.

Балабол надел маску на лицо, завязал тесемки и вышел из кабинета.