Черное Копье

Фолко покосился на ряды роханцев. На лицах воинов он прочел явственное желание жить – тем более сильное, что минуту назад они были готовы сложить головы и уже попрощались с жизнью.

– Погодите! – срываясь на крик, из задних рядов появился, растолкав других, высокий воин с несколькими свежими сабельными ранами на лице. – Если эта четверка так ценна для них – нельзя их выпускать ни в коем случае! Этот безумец может и разменять свою жизнь на все наши – когда мы выйдем из укрытия. Убьем их! Убьем его! Поляжем все, но и они пусть кровью умоются! Рохана нет, что наша жизнь без него?!

Фолко немного знал говорившего. Если у других была надежда, что их близкие укрылись в горных крепостях, то этот сам похоронил отца, мать, жену и троих детей – все полегли после битвы на Исенской Дуге, когда дунландцы дорвались до лагерей. Человек повредился в уме от горя; однако подобных ему, лишившихся всего и живших лишь одним – навредить врагу как можно больше и с честью покончить счеты с жизнью, – было немало.

– Ты, воин, конечно, можешь убить меня и пленников, – бледнея, ответил горбун, и Фолко мог только гадать, что заставило побледнеть неустрашимого мечника. – Но я скажу вам больше. Я дам вам не просто пропуск – я покажу свободную дорогу к вашим. Там, на юге, – Санделло махнул рукой, указывая направление, – у нас тридцать тысяч гондорского войска на плечах. Идите к нему. Оставьте пленников и идите. Я готов остаться вашим заложником.

По рядам роханцев прокатился многоголосый взволнованный гул. Им дарили жизнь – но за что? Почему так важны эти четверо? Быть может, они знают нечто такое, перед чем все триста их жизней – ничто, песчинка?

– Мы принимаем твои условия! – крикнул Эофар, и роханский отряд взорвался криками.

Далеко не все кричали от радости, но несогласных было меньшинство.

– Марка все равно возродится! – надсаживаясь, крикнул своим Эоден. – Ей понадобится каждая жизнь. Вы будете нужны Эодрейду, когда он поднимет королевское знамя. Пусть эти четверо уходят.

«И уносят с собой место сбора остатков роханской армии», – добавил про себя Фолко.

Хотя хоббит страстно хотел жить, его грызло сознание, что они упускают нечто необычайно важное, – но что он мог сделать?

Пленников вытолкнули вперед. Санделло медленно поднял на них взор – и хоббит мог поклясться, что взгляд беспощадного мечника странно потеплел.

Горбун неторопливо стянул плащ, сбросил кольчугу, развязал узлы на поножах. Бросил на траву меч, кинжал, еще один кинжал, покороче, вытащил из-за голенища.

– Готово, – сказал он. – Можете обыскать.

Торин молча вышел вперед. Руки гнома промяли каждый шов на одежде Санделло.

– А я скажу вам вот что! – вдруг загремел Торин. – Я пойду с ним в последнем ряду наших. Мой доспех вашим стрелам не по зубам! Так что шелохнитесь только, и я раскрою этому, – он ткнул в Санделло, – голову до самого живота! И еще вы дадите нам коней! Сотню! Ну же!

– Дайте им, что они просят! – крикнул Санделло, поворачиваясь к своим.

– А вы исполните свою часть, – обратился он к роханским сотникам.

Эофар и Эоден подтолкнули пленников. Те поспешили убраться восвояси, лишь Олвэн на миг задержался возле Санделло, обменявшись с ним взглядами.

Горбун едва заметно покивал юноше, и Фолко был более чем уверен, что в этот миг горбун улыбался самой теплой и сердечной улыбкой, какую когда-либо случалось видеть хоббиту.

Роханцы готовились к походу. Спустя короткое время и стерлинги пригнали обещанных лошадей. Санделло, по-прежнему безоружный и со связанными руками – предусмотрительный Торин постарался, – тоже сел в седло, подсаженный гномом. Торин опустил на лицо глухое забрало и поехал вплотную с конем Санделло. Обнаженный кинжал был приставлен к горлу горбуна – однако тот сидел спокойно, словно среди своих.

– А он действительно важная птица? – шепотом осведомился Эофар у хоббита. – А то не ровен час…

– Он правая рука Олмера… точнее, и правая, и левая вместе…

Отряд шел всю ночь, забыв об усталости. Наутро с ликующими криками они увидели крупный отряд и знамена с Белым Древом.

Санделло сдержал слово.

Глава 12. УРАГАН НАД ЭРИАДОРОМ

Мощно, гордо, попирая десятками тысяч копыт избитую до мельчайшей пыли степную дорогу, шло на север гондорское войско. Хоббит узнал, что битва в Анориэне принесла победу Этчелиону, доставив ему и заслуженную славу великого полководца. Атлис тотчас отыскал великое множество друзей и приятелей, в том числе и из дружинников герцога. От них друзья узнали последние новости.