Чёрное Небо Синего Солнца (СИ)

…Мы идём с Лиэй, одетые по соответствующей моде по набережной Севастополя. В бухте мрачно возвышаются стальные корпуса эскадры Антанты, множество различных кораблей под флагами — Доброфлота-. День солнечный, что радует, и солнечные лучи играют на поверхности моря. Общий фон города — относительно ровный. Ожидание, вот что можно сказать о нём. Все чего-то ждут. Чего? Из истории я знаю, что здесь случится через два с небольшим месяца. Войска Красной Армии возьмут Перекоп, и начнётся эвакуация. Потом — красный террор. Ну а дальше особо не вдавался. Все историки обходили этот вопрос стороной. Наверное, как и везде — банды, строительство нового государства рабочих и крестьян, ну и прочее — индустриализация, коллективизация, модернизация… И дочери и мне любопытно всё, но прежде всего люди. Поскольку день тёплый, то народ гуляет, наслаждаясь хорошим днём. Дамы с собачками и — блестящими- кавалерами, в основном в мундирах, хотя попадаются и чиновники в партикулярных платьях, а то и вообще в костюмах. Простой публики мало. Я имею в виду рабочих, крестьян, короче, простонародье. Лица у людей… Честно скажу, совсем другие. Я привык к своему времени, когда генофонд нации очень сильно изменился. И — в очень плохую сторону. Здесь же и сейчас красивое, по моим меркам лицо — норма. Как и ум, написанный на нём, большие чистые глаза, вежливые манеры. Может, оттого, что сейчас большинство составляет — чистая- публика, не слышно ни ругани, ни, тем более, мата, который практически полностью заменил нормальный русский язык на улицах, учреждениях и мероприятиях моего времени. И это не шутка — знаю множество молодых людей, которые просто не понимают литературного языка, зато виртуозно матерятся, заменяя отборной нецензурщиной все другие слова. А тут… Наблюдать забавно, когда подтянутый офицер, перетянутый ремнями, с шашкой на боку и револьвером или браунингом в кобуре на боку, щёлкает каблуками сияющих сапог, затем снимает фуражку, кладя её на локоть руки и низко склонившись, целует затянутую в кружевную, или нитяную перчатку даме в широкополой шляпке с кружевным зонтиком на сгибе локтя, которую сопровождает скромно одетая горничная или компаньонка. И разговоры…

— Ах, Апполинарий Петрович, я слышала, что войска нашего доблестного…

— Что вы, душенька, это всё сказки…

— Но, Владимир Петрович, как вы можете в такое время?..

— Уважаемая княгиня, что вы, в самом деле? Наши славные войска…

Лиэй одета соответственно, как положено девочке-подростку: тоже большая широкополая шляпа, соответствующих размеров кисейный зонтик, элегантная сумочка красивого дизайна на локте, лёгкие туфельки-сапожки на высоких каблучках. И когда только научилась на них ходить? Ко мне устремляется патруль, два вооружённых казака с трёхлинейными карабинами за плечами и подтянутый офицерик. Судя по всему — прапорщик военного разлива. Лиэй вскидывает на них глаза, удивлённо хлопает ресницами, и военные невольно отшатываются, непроизвольно крестясь при виде ярко алых глаз.

— Простите за бесцеремонность, уважаемый, будьте любезны ваши документы?

— Папа, что от тебя хочет этот дядя?

Дочь испуганно смотрит на вооружённых людей, спрашивая меня на родном наречии своего мира. Отвечаю ей на нём же, ярко демонстрируя военным, что мы — иностранцы. Авось, проскочит. Начальник патруля при наших словах заливается краской, потом пытается задать этот же вопрос на французском, но я изображаю полное недоумение. Затем задаю ему вопрос на английской мове:

— Что вам угодно, молодой человек?

Теперь очередь офицерика хлопать ресницами, благо, они у него с длинными, как у девушки, ресницами. Да ещё испуганный вид моей дочери… В это время из-за нашей спины слышим женский голос:

— Похоже, господин Ковалёв, что этот господин со столь юной спутницей, из Североамериканских Штатов или Британии. Говорит он на британском наречии, только с непонятным акцентом.

Резко разворачиваюсь — передо мной действительно дама лет тридцати пяти, даже, пожалуй, ближе к сорока, прилично одетая.

— Вы понимаете, меня леди?

Одновременно сдёргиваю шляпу, склоняя голову в поклоне. Дама принимает величественную позу:

— Княгиня Шаховская, Екатерина Петровна, сударь. Или сэр?

Облегчённо улыбаюсь:

— Лекс Торвальд, леди, и моя дочь — Лиэй.

…Ну а чего скрывать то? Да и девочка может запутаться… Продолжаю фразу:

— Из Новой Зеландии. Остров Те Ваи Паунаму. У меня небольшое дело, а поскольку моей дочурке доктора прописали отвлечься от обыденности, то мы с ней путешествуем по миру. И сейчас попали в Россию.

И без всякого перехода:

— Что хотят от нас эти военные?

Дама устало вздыхает:

— Проверить ваши документы, мистер Торвальд. Уж слишком вы выделяетесь среди всех.

Кивает чуть в сторону — верно, вокруг нас уже собралась целая толпа любопытствующих. Торопливо лезу в карман жилетки, вытаскиваю оттуда ужасно большой и неуклюжий документ. Протягиваю бумаги прапорщику, тот вчитывается в готические буквы, пытаясь понять, и в дело вновь вступает любезная княгиня: