Черное солнце третьего рейха. Битва за «оружие возмездия»

ХАРТЕК: Множительный коэффициент для двести тридцать пятого равен 2,8, и перед тем как один атом столкнется с другим, какой длины путь он успеет преодолеть? 4 сантиметра, R _x— это радиус. Затем это надо умножить на среднюю длину свободного пути и разделить на квадратный корень множительного коэффициента. Получится 3,2. R _xравен приблизительно 14 сантиметрам, масса равна 200 килограммам; тогда происходит взрыв [236].

Даже Бернстейн не может оставить это без внимания, и его комментарий указывает на то, что за цифрами Хартека «может что-то крыться»:

Этот на первый взгляд сделанный мимоходом расчет критической массы, в отличие от расчетов Гейзенберга не ведущий ни к какому разумному ответу, в определенной степени демонстрирует то, что Хартек уже занимался этой проблемой. Трудно поверить, например, что если бы он не думал над ней, то догадался бы просто так, что критический радиус обратно пропорционален множительному коэффициенту. Неясно, откуда Хартек взял для множительного коэффициента значение 2,8. На протяжении всей войны ученые в Лос-Аламосе, несомненно, знавшие гораздо больше, чем он, пользовались значением 2,2. Только после войны с применением более совершенных методов измерений это значение было увеличено до 2,52. Возможно, именно Хартек в январе 19ч2 года представил германскому управлению вооружений эти цифры, пытаясь заинтересовать армию в продолжении работ по созданию бомбы [237].

Быть может, Хартек уже просчитывал эти значения. Но есть еще одно вероятное объяснение.

Возможно, во время своего посещения «И. Г.», о котором Хартек уже упоминал, кто-то показал ему эти цифры. В этой связи, возможно, примечательно то, что из всех ученых, находившихся в Фарм-Холле, именно Хартек в своих высказываниях наиболее часто признаёт существование практически осуществимого метода, который, примененный в широких масштабах, мог бы обеспечить получение достаточного количества чистого расщепляемого урана, пригодного для производства атомной бомбы. Также примечательно то, что расшифровки раскрывают широкий спектр методов, известных и доступных немцам, которые, примененные в широких масштабах и с привлечением достаточного труда, позволили бы добиться именно этого. Замечания Хартека упорно указывают в сторону Манфреда фон Арденна, Фрица Хаутерманса, «завода по производству синтетического каучука» концерна «И. Г. Фарбен» в Освенциме. Подобно директорам «Фарбена» на скамье подсудимых в Нюрнберге, Хартек по-своему пытается сказать правду. Возможно, эти факты и сделанные на их основе предположения также объясняют, почему по прошествии стольких лет расшифровки Фарм-Холла были наконец рассекречены, так как при тщательном рассмотрении они вовсе не подкрепляют «легенду союзников».

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

ВРАТА К ЧЕРНОМУ СОЛНЦУ:

ВЫВОДЫ ИЗ ПЕРВОЙ ЧАСТИ

________________________________________________________________________

Так что доказательств соглашения Мартина Бормана с Соединенными Штатами, если таковое и было, судя по всему, не существует. Однако, похоже, Соединенные Штаты предприняли значительные усилия, чтобы убедиться в отсутствии подобных доказательств!

Картер Хидрик.Критическая масса [238]