Чернокнижник. Три принципа тьмы (СИ)

— Какая блажь! — воскликнул Неблис, не желая держать при себе свое мнение, — Вызвать Облачных богов — ха! Да известно ли тебе, девчонка, что мы одолели их, а потом… — взгляд его неожиданно сдвинулся левее, и жуткая физиономия побагровела, — ТЫ!

Богдан, хладнокровно выступив вперед, чуть приподнял уголок рассеченных шрамом губ и, сжимая в левой руке револьвер, правой церемонно коснулся шляпы, издевательски кланяясь Кровавому богу.

— Я. Буду признателен, если ты не будешь вмешиваться, Неблис.

Прогремел выстрел. Покрытое кровью зеркало брызнуло осколками, в последний миг успев отразить перекошенную злобой морду Бога разврата.

Капитан повернулся к Донату. Лицо его было мрачно; курок револьвера вновь взведен.

— За то, что убил моего друга… — тихо проговорил он, неспешно поднимая руку с оружием, — Не прощу!!

Этот выстрел прозвучал, как раскат грома, но, увы… плодов особенных не принес. Богдан целил точно в грудь проклятому колдуну, точно в сердце, и тот с готовностью подставился под пулю, подгадав траекторию так, чтобы та попала как раз в центр вычерченного у него на груди круга.

Брызнула кровь. Донат расхохотался и, легко проведя пальцем по маленькой дырочке на груди, глубоко вздохнул. Рана исчезла, как ее и не было, в мгновение ока затянувшись кожей.

Колдун, продолжая смеяться, медленно повел рукою вверх, обводя широким жестом все капли крови, разлетевшиеся вокруг.

— Я дам вам тела… — лицо его внезапно исказилось, принимая хищное выражение, — Avanti!

Красные ветры, не слишком активно борющиеся с облаками, скорее ускользающие от них, внезапно метнулись вниз, к каплям крови мага и, не успел никто опомнится, всосались, втянулись в них.

Капли принялись набухать, увеличиваться в размерах, медленно подниматься, тянуться к потолку; кровь забурлила, циркулируя с бешеной скоростью, обрастая плотью…

— Это моя армия! — захлебываясь смехом, прокричал Донат, перекрикивая музыку, — Знакомьтесь! Кровавые боги!

***

Они были ужасны. Они были отвратительны, и на них невозможно было смотреть. Существа, создания, возникшие из крови Доната, совершенно не походили на людей, были один уродливее другого и, похоже, совсем не имели разума. Их бессмысленные, блеклые глаза безучастно скользили по лицам застывших в растерянности, деморализованных людей, и один за другим устремлялись к истекающему кровью Мартыну. Запах крови манил их.

— Это не Кровавые боги, — Богдан, первым придя в себе, сдвинул брови, решительно шагая вперед, — Это какая-то жалкая пародия на них, они не были такими!..

Донат так и вскинулся, сужая синие глаза и буравя капитана пристальным, издевательским взглядом.

— Тебе ли не знать этого, предатель? — ядовито прошипел он и неожиданно плюнул на пол у сапог пирата. Пол зашипел, плавясь — слюна колдуна прожигала его насквозь.

Богдан не дрогнул.

— Я не понимаю, о чем ты, — раздраженно бросил он, медленно поднимая револьвер, — Зато понимаю, что стрелять тебе надо, видимо, в голову!

Жрец Неблиса страшно расхохотался и приглашающе развел руки в стороны.

— Стреляй! Стреляй, глупец, тебя не спасет это! Инвес сделал меня бессмертным, удесятерил мои силы, отныне я и сам — Бог!

— Самонадеянный баран, — буркнул Аркано и, сжимая меч, решительно шагнул вперед, — Отойди от Мартына!

Кровавые боги или тени Кровавых богов, обретшие тела, зашевелились и, шатнувшись вперед, заслонили своего создателя от нападающего. Донат вновь расхохотался.

— Теперь тебе уже не схватить меня за шиворот, Медведь! — весело воскликнул он, — Да и тело это тебе не убить! Смотри! Смотри же, девчонка, — вот как надо призывать духов! — он неожиданно сделал руками движение, словно толкая воздух вперед, — Avanti! Убейте, уничтожьте всех их и каждого! Да, кстати, Медведь, — голос колдуна неожиданно понизился до заговорщического шепота, — Этот щенок мне больше не нужен. Если сумеешь к нему пробиться… можешь добить его лично! — и он вновь рассмеялся, запрокидывая голову.

Фредо, не в силах терпеть издевательств над друзьями, резко шагнул вперед и, провернув в руке посох, расположил его параллельно полу ровно напротив своей груди.

— Трус! — голос чернокнижник ударил как гром, — Ты боишься выйти против меня один на один?! Отзови своих шавок, сражайся честно!

— Э, нет, господин чернокнижник, — жрец Неблиса, ухмыляясь, издевательски покачал воздетым пальцем, — С вами я, разумеется, сражусь, мне не зазорно избавить от вас мир… Но мои, как вы изволили выразиться, «шавки» пока займут остальных гостей. Пьетро!

Поднявшийся с пола, и изо всех сил старающийся оставаться незамеченным предатель вздрогнул, и быстро глянул на хозяина. Тот ядовито улыбнулся.

— Ты силен, мой мальчик, я знаю это… Возьми-ка на себя двух своих бывших товарищей. Кол, стрела и расплавленный меч, а? — Донат прищурился и в следующий миг ловко бросил своему слуге взявшийся из ниоткуда деревянный кол, — Сражайся привычным тебе оружием! И да будет разрушено пророчество, да будут уничтожены ваши надежды! Avanti!