Священники Богини Богатства инстинктивно цеплялись за любую возможность раздобыть побольше золота.
На ужин подали туземную версию риса карри. В качестве тарелок они использовали банановые листья, а специи были просто изумительными. Насладившись роскошным ужином, Зена вызвала в свою комнату высокорангового вора.
Комнату наполнило золотое свечение. Хотя Зена и не верила, что туземцы могут быть настолько могущественными, она всё же предпочитала быть осторожнее.
— Как успехи? Ты разузнал что-нибудь? — Зена посмотрела на высокую стройную фигуру перед собой, которая, казалось, хотела исчезнуть в тени.
— Как мы могли получить столько информации за день? К счастью для нашей богини, туземцы, похоже, совсем не умеют хранить секреты. Нам удалось раздобыть кое-какую информацию из их легенд и песен… — голос вора был хриплым, как будто он был белоголовым орланом.
— Рассказывай, — она нахмурилась.
— Во-первых… Это место раньше называлось Империей Сакартес, но недавно здесь произошла война. С запада пришли светлокожие благочестивые существа и победили их, уничтожив их империю. Они пришли со стороны материка… Но есть в этом кое-что более удивительное. Этих «светлокожих благочестивых существ», было очень мало, не более двадцати тысяч человек! — сказал вор.
— Двадцать тысяч? — Зена не знала, смеяться ей или плакать — Но у Багровых Тигров примерно такое количество людей… Империя завоевана двадцатью тысячами человек… Ха-ха…
Она выглядела довольной, как удав, думая, что эта Империя Сакартес была просто большим племенем туземцев.
— Если бы вы знали истинную мощь империи туземцев, вы бы определенно сейчас не смеялись, — холодно прервал её вор.
— Каково их население? — услышав, насколько серьёзен его тон, Зена отреагировала соответствующим образом.
— Основываясь на том, что они сказали, для того, чтобы обойти эту империю, требовалось «пятьдесят закатов». Каждый город населяло множество племён, а империю защищал Бог Солнца, который управлял всем, Акабан! — вор выглядел торжественно. — По самым скромным подсчётам, население империи составляло от пятисот тысяч до миллиона человек. Их внешние границы были столь же обширны, как границы королевства, и их защищал ложный бог!
— Чтобы иметь возможность победить такую мощную империю с менее чем двадцатью тысячами пиратов… Боже! С этим было бы трудно справиться, даже если бы они были просто пятьюстами тысячами свиней… — шокировано воскликнула Зена.
— Вот именно! То, что я собираюсь сказать дальше, является ключевым, — вор теперь казался слегка эмоциональным, дрожа от страха. — Помните святую воду, которую нам дали, когда мы впервые ступили на берег?
— Это была просто вода с каким-то зельем. Это не святая вода! — поправила его Зена. Это было очень важно, когда дело касалось религии. Она никогда не признала бы, что была благословлена другим богом, если только не хотела бы предать Ваукин.
— Хорошо… Это зелье… — вор быстро понял, что ошибся, и тут же поправил себя. — В начале войны, похоже, разразилась жуткая чума. Туземцы гибли целыми городами, как вдруг из ниоткуда возник Крылатый Змей, обладающий способностью исцелить их. Он дал туземцам святую воду…
— Крылатый Змей? — Зена быстро подумала о божественном указе Богини Богатства, а также о том, что она должна посетить Церковь Гигантского Змея.
— Да. Эта «святая вода» обладает потрясающими целебными свойствами и исключительно эффективна против чумы. Эти светлокожие существа стали для аборигенов героями, посланными небесами, чтобы спасти их, и у них тут же появилось множество сторонников. Вот как им удалось победить Империю Сакартес…
— Это так… — Зена опустила глаза, глубоко задумавшись. Затем она повернулась к вору, серьезно спросив, — Как ты думаешь… эта чума может быть как-то связана с Богиней Чумы?
— Не думаю. Я сражался со священниками ее церкви. Хотя она и может распространять болезнь, она не может быть настолько заразной… Кроме того, её священники умеют только убивать других, но никак не спасать их… — прямо ответил вор.
— Хорошо, тогда… Раздобудь больше информации, особенно о том, что связано с Церковью Гигантского Змея…
Зена глубоко вздохнула и отослала вора, уставившись на масляную лампу на столе: