Чернов

Слова, побудившие главу новой школы металлургов взяться за перо, относились все к той же «точке b» Чернова, вокруг которой шла дискуссия.

«Ответ на вопрос, что же такое «точка b» Чернова, может дать лишь сам Дмитрий Константинович Чернов, и нам, начинающим металлургам, остается лишь высказать самое горячее пожелание, чтобы Дмитрий Константинович еще раз высказался бы в печати по данному вопросу и положил бы конец той путанице понятий, которая нарастает вокруг «точки b»

Чернова», — писал П. Я. Сольдау.

История открытий и изобретений, собственный опыт Чернова давно уже показали ему, какой неодолимой стеною стоит привычное стереотипное мышление человека на пути освоения нового знания, какой бы области оно ни касалось. Он не мог удержаться от иронического отношения к той путанице понятий, о которой говорил начинающий металлург.

«Нужно признаться, — пишет Чернов, — что уже давно и даже очень давно мне следовало бы выступить на защиту моей бедняги «b». Кто только не нападал на нее? Еще нужно удивляться, что она — вот уже скоро наступит ее 50-летний юбилей, — избитая со всех сторон, все-таки живет и живет! Хотя в моих литографированных записках по сталелитейному делу, а в особенности на моих лекциях в артиллерийской академии я подробно останавливался на существенной стороне явления перехода структуры стали из кристаллической в аморфную, но ввиду очень ограниченного распространения этих записок, а также и обычной забывчивости слышанного на лекциях и на докладах в ученых обществах и на специальных съездах (приходилось мне и там говорить о том же) до сих пор в специальных сферах продолжают циркулировать порою очень оригинальные истолкования этого явления. Иногда встречаются даже направленные по моему адресу наставления — как надо понимать и как надо бы называть то, что я разумел под знаком «b».

Были такие (и теперь есть), которые отрицали какое бы то ни было научное значение моих теоретических соображений относительно структурных превращений в стали, отмечая лишь важное практическое их значение. Те же истолкователи значения «точки b» Чернова теперь приходят к заключению, что при данном мною толковании «точки b» она теряет и практический смысл. Таким образом, не только моя точка, но и я сам уничтожен!.. Не мудрено после этого, что, говоря о превращениях структуры стали, совершенно игнорируют мое существование, то и дело ссылаются на новых и новых открывателей Америки…»

Опубликованное в «Журнале Русского металлургического общества» за 1916 год письмо Дмитрия Константиновича доказывало, что Чернов не только не «уничтожен» и еще существует, но существует по-прежнему как провозвестник научно-технической революции и глава новой школы металлургов. В ряде положений, высказанных им, он вновь оказывается ближе к нам, современникам научно-технической революции, чем к своим истолкователям и оппонентам. Так, вопреки мнению большинства ученых его времени он считал предельную растворимость углерода в железе равной 2 процентам, соответственно новейшим воззрениям, экспериментально подтвержденным. Определяя состояние металла при «точке b»

как «твердую жидкость», он предвосхищает современный термин «твердо-жидкое тело», а сопоставляя свою диаграмму превращений в железе и стали с общепринятой в то время, лишний раз доказывает и свой приоритет в этом открытии, и гениальную способность обобщения…

События февральской революции застали дружных супругов в Ялте. Александра Николаевна перечитывала столичные газеты двухдневной давности, бережно складывала их в стопку и мечтательно говорила, глядя вдаль через окно «Метрополя»:

— Какая культура пойдет, боже мой!

Преодолевая истощающую мозг и тело затянувшуюся болезнь, Дмитрий Константинович решился вернуться в возбужденную столицу. Он увидел братские могилы на Марсовом поле, сбитых с вывесок поставщиков двора его величества двуглавых орлов, пепелища сожженных полицейских участков.

Первая и ближайшая задача революции — свержение самодержавия — была решена. Возвратившийся из эмиграции Владимир Ильич Ленин поставил перед революционным народом новую задачу — завоевание власти Советами рабочих и солдатских депутатов для борьбы за победу социалистической революции. Он работал с упоением, заражая всех своей энергией и верой в победу социалистической революции.

Город жил митингами и собраниями, где развертывались споры, куда стекались тысячи людей, чтобы увидеть, услышать Ленина.

В первой половине мая Ленин выступал на митинге рабочих Невской заставы, собравшихся в башенной мастерской Обуховского завода. Положение на заводе было сложным: митинговали меньшевики и эсеры, оказывая влияние на основную массу рабочих. Ораторы противников социалистической революции, включая Керенского, произносили демагогические речи, и казалось, что рабочие уступают доводам соглашателей.