Черноземье 3 (СИ)

Первая сотня приговоренных лично мной в окружении полусотни конных гвардейцев уходит с утра третьего дня. За колонной следуют три подводы с выделенным пайком, кое-какая столовая утварь, всякие миски и плошки, поварешки и ложки, пара котлов и еще теплая одежда на всю сотню. Гвардия даже рада разгрузить давно и плотно набитые склады, как говорит мне сам Генс.

— По спискам есть двенадцать сотен комплектов старой формы и столько же обуви, так что хватит им на три года работы. Хранили все на случай серьезной войны, она к нам пришла, но выдавать не начали и правильно поступили.

— На столько не хватит, но пусть берегут одежу и обувку, следующая приедет через полгода, не раньше, — отвечаю я ему. — Летом то другая одежда нужна, типа вашей форменной, но самая дешевая пусть будет. Придется мне самому заказать в швейных мастерских.

Ну, до лета еще два с половиной месяца, время есть на пошив очень простенькой, но максимально крепкой одежды.

С утра инструктаж этой полусотни:

— Ваше дело доставить преступников к бывшей Сторожке. Там вас встретят степняки, передадите всех по прилагаемому списку старшему фолы. Фола — это отряд в двести пятьдесят всадников, но там примерно в два раза поменьше воинов будет. Скажете, что Мастер Ольг приедет через два дня, будем дорогу размечать в лесу. Пусть бросают этих сразу же на обустройство жизни в бывшей Сторожке, ремонтируют крыши, пилят доски и восстанавливают забор по кругу. Завтра еще одну сотню отправим, потом уже я с примерно сотней или полуторами сотнями приеду сам.

— То есть только отдать по счету и передать ваши слова, Капитан? — спрашивает старший конвойной полусотни. — И подводы выгрузить, чтобы с собой увести?

— Да, больше ничего особо. Степняки сразу возьмут в оборот этих жуликов, это вас уже не касается, что они будут с ними делать. Лучше не задерживайтесь лишнего там, методы принуждения у орды весьма кровавые. Особо буйных можете связать в дороге и просто притащить с петлей на шее. Помните, от того, что несколько этих астрийских жуликов помрет по дороге — ни у кого нигде не убудет, так что пожестче с ними.

Ошарашенные новостью о том, куда придется доставить арестантов и кому передать гвардейцы крутят головами, но приказ ясен. Теперь приходится не воевать с кочевниками, а по деловому передавать им рабочую силу, которая пока об этом даже и не догадывается.

— Да, вот такая теперь у нас жизнь, но это нужное дело, тут спорить нет смысла, — добавляю я напоследок. — Всем гвардейцам держать язык за зубами, чтобы ни одна душа не знала, куда ведут арестантов. Это в ваших же интересах, чтобы не пробовали разбегаться и вообще оказывать сопротивление. У вас одни астрийцы в колонне, вообще можете их не жалеть.

Я пока допрашиваю последних задержанных, шестьдесят человек после бессонной ночи в заключении очень счастливые отправляются по домам, десяток на корабли и три десятка в казарму Гвардии.

Итого на рудники плывет сто десять будущих каторжан, правда, не все из них перенесут дорогу, ведь пытавшиеся сопротивляться или дерзить сильно избиты, лечить их никто не собирается, так что все в руках божьих.

На строительство дороги будет выведено триста тридцать менее важных жуликов, еще примерно два десятка самых отпетых не перенесли задержания и допроса.

По итогу город стал безопаснее на четыреста шестьдесят криминальных граждан, что составляет не весь состав нехороших товарищей, но самые основные члены преступных сообществ все здесь. У них такая выразительная внешность, что те же гвардейцы, нормально присмотревшись к матерым уголовникам, теперь всегда завернут руки при встрече такому товарищу. Сито облавы упустило немало остальной мелкоуголовной шелупони, большей частью местных жуликов, проживающих в других райнах города, но теперь таких будут тщательно высматривать сами ополченцы, чтобы не расцвела снова пышным цветом малина.

Всех серьезных душегубов мы замели, а спрятавшаяся мелочь не сможет себя сурово поставить и что-то внушить тем же рядовым ополченцам, не говоря уже про гвардейцев, так что криминальный мир Астора получил смертельное ранение и уже вряд ли оправится в ближайшее время. Теперь бы побыстрее отконвоировать их новым надзирателям и жизнь в городе здорово наладится.

Такая ситуация мне очень нравится, напоминает первые мои месяцы в Асторе, когда горожане еще особо не замечали пытающихся самоорганизоваться начинающих преступников.

Понятно, что никто из самого Совета Капитанов совсем не против такого решения серьезно проблемного вопроса, а если кто и захочет спросить про жителей города, безо всякого приговора суда попавших на принудительные работы, то потом можно даже заняться этим процессом, чтобы официально осудить бедолаг.

А можно и отпустить совсем, чтобы все остальные жулики в городе знали, куда их приведет опасная тяга к чужим деньгам.

В руки беспощадных степняков приведет, а это путь постоянной боли и непрерывных страданий.