Черные ножи (СИ)

Он читал, иногда прерываясь от внутреннего волнения, но ни разу его голос не сорвался.

Я уже слышал текст наказа, причем неоднократно, его зачитывали на комсомольских собраниях, горячо обсуждали, спорили и разбирали. И все равно, каждое чтение этого поистине народного письма бойцам не оставляло меня равнодушным.

— Пронзите врага свинцовым ливнем пуль… Залейте фашистов ливнем стали, свинца, чтобы издохли они, испепеленные нашим уральским металлом, нашей ненавистью… Даем вам слово крепкое, как гранит наших гор… Битва с лютым врагом… Фашисты — волки… Урал — земля золотая…

Челюсти и кулаки у меня были крепко сжаты, в горле стоял комок, в глазах щипало.

Наконец, секретарь дочитал документ до конца. Несколько мгновений стояла тишина, потом громыхнуло:

— Ура! Ура! Ура!

Командир бригады подошел к Патоличеву и торжественно принял Наказ в свои руки. Потом он повернулся к огромной толпе и опустился на колени. Вслед за ним на колени опустились все добровольцы.

— Клянемся быть верными Наказу и Родине!

— Клянемся!.. — тысячекратным эхом пронеслось по площади.

— Клянемся бить врага, не щадя жизни своей!

— Клянемся!..

— Клянемся вернуться домой с победой!

— Клянемся!..

Рядом со мной на коленях стояли Корякин, Казаков и Евсюков — мой экипаж, командиром которого я внезапно оказался. Их лица были суровы, они повторяли слова клятвы, и я знал, что эти люди никогда не отступятся от данного обещания, не прогнутся, не дадут слабину.

А значит, история повторится вновь.

И победа будет за нами!..