Чёрные очки (aka "Проблема с зелёной капсулой")

— А они этому верят? — внезапно спросила Марджори, кивнув в сторону Боствика и Эллиота.

— Не важно, чему мы верим, мисс, — огрызнулся Боствик. — Но инспектор специально приехал сюда, чтобы задать вам несколько вопросов...

— О шприце? — Девушка нервно щелкала замком сумочки, опустив голову так низко, что поля мягкой шляпы касались ее лица. — Вероятно, вы нашли его, — продолжала она. — Я сама обнаружила его сегодня утром в тайнике моей шкатулки и хотела спрятать, но не могла найти в доме лучшего места. А выносить шприц из дома я боялась. Вдруг кто-нибудь увидит, как я его выбрасываю? На нем нет моих отпечатков пальцев, так как я его вытерла. Но это не я положила его в шкатулку.

Эллиот достал из кармана конверт и протянул его, чтобы девушка могла заглянуть внутрь.

Она не смотрела на Эллиота. Духовная связь между ними оборвалась, как будто ее никогда не существовало.

— Это тот шприц, мисс Уиллс?

— Да. Думаю, что да.

— Он принадлежит вам?

— Нет, дяде Джо. По крайней мере, шприц похож на те, которыми он пользуется, — на нем марка фирмы «Картрайт и компания».

— Нельзя ли хотя бы ненадолго забыть об этом чертовом шприце? — устало заговорил доктор Фелл. — Какая разница, что на нем изображено, чей он или как мог попасть в шкатулку, если мы не знаем, кто его там спрятал? Никакой! Но если мисс Уиллс верит тому, что я сказал ей минуту назад... — он задумчиво посмотрел на нее, — то она могла бы рассказать нам о револьвере.

— О револьвере?

— Я имею в виду, — объяснил доктор Фелл, — вы могли бы рассказать о том, куда в действительности ездили сегодня с Хардингом и доктором Чесни?

— А разве вы не знаете и об этом?

— Не знаю! — рявкнул доктор Фелл, скорчив страшную рожу. — Я могу ошибаться. Все дело в атмосфере, окружающей вас, Хардинга и доктора Чесни — каждого по-своему. Может, я тупоголовый осел, но есть и другие внешние признаки.

Подняв трость, он указал на белую гвоздику, которую доктор Чесни вынул из петлицы своего пиджака и бросил на аллею, когда автомобиль подъезжал к дому. Потом доктор Фелл коснулся тростью туфли Марджори. Она инстинктивно отдернула ногу, но один из маленьких белых кружочков, прилипших к туфле, перекочевал на наконечник трости.

— В вас, конечно, не бросали конфетти, — сказал доктор. — Но я припоминаю, что тротуар снаружи брачного бюро на Касл-стрит обычно усеян им. А день выдался сырой... Какой, по-вашему, вывод я должен был сделать?

Марджори кивнула.

— Да, — холодно сказала она. — Мы с Джорджем поженились сегодня в Бристольском брачном бюро. — Так как все молчали, после паузы, во время которой можно было слышать звуки внутри дома, Марджори заговорила опять: — Позавчера мы получили специальную лицензию на брак. — Она слегка повысила голос: — Мы... мы собирались хранить это в тайне целый год. Но раз вы оказались такими умными сыщиками, а мы — такими никудышными преступниками, ничего не поделаешь.

Суперинтендент Боствик уставился на нее.

— Видит бог, девочка моя, — заговорил он, — я не могу этому поверить! Даже когда я думал, что вы... что с вами что-то не так... ладно, не будем это обсуждать... даже тогда я не предполагал, что вы сделаете это, а тем более что доктор вам позволит.

— Вы не одобряете брак, мистер Боствик?

— Не одобряю брак? — переспросил суперинтендент, как будто эти слова ничего для него не означали. — Когда вы решились на это?

— Мы давно планировали пожениться именно в этот день и в гражданском брачном бюро, потихоньку, так как Джордж ненавидит церковные службы и суету. Потом умер дядя Маркус, и я чувствовала себя... Ну, как бы то ни было, утром мы решили, что все равно поженимся. У меня были на то свои причины! — Ее голос почти перешел в крик.

— Это меня и озадачивает, — сказал Боствик. — Ведь я знаю вашу семью шестнадцать лет. И чтобы доктор позволил вам это сделать, когда мистер Чесни еще даже не похоронен...

На глазах Марджори выступили слезы.

— Кто-нибудь собирается нас поздравить или хотя бы выразить надежду, что я буду счастлива?

— Вы знаете, что я на это надеюсь, — отозвался Эллиот.

— Миссис Хардинг, — серьезно начал доктор Фелл, и девушка вздрогнула, услышав свою новую фамилию, — я прошу у вас прощения. Впрочем, моя бестактность настолько широко известна, что удивляться ей не приходится. От души поздравляю вас и не только надеюсь, но обещаю, что вы будете счастливы.

Настроение Марджори тут же изменилось.

— Кажется, мы становимся сентиментальными, — заметила она с насмешливой гримасой и посмотрела на Боствика. — А наш великий полисмен даже вспомнил, что знал мою семью — по крайней мере, семью Чесни, — и хотел накинуть мне петлю на шею! Да, я вышла замуж, и у меня были свои причины, хотя вы, возможно, этого не понимаете...

— Я только сказал... — начал Эллиот.