Черные перья. Работа для гробовщика

– Где ему пришлось помешивать содержимое стоявшей на плите сковородки, пока я ходила к ней, – добавила мисс Роупер, тепло посмотрев на капитана. – Он славный и добрый малый, наш уважаемый капитан.

– Как скажете. Спорить не стану, – ответил ей тот, обменявшись с ней многозначительными взглядами, и они оба рассмеялись.

– Вы лучше пейте и не будьте таким жадным до похвал, – наставительно рекомендовала она. – Так вот, мистер Кэмпион, когда я к ней поднялась, мне сначала показалось, будто она задремала. Мне не понравилось, как она при этом дышала, но я знала: скоро ее навестит доктор. А потому решила дать ей отдохнуть. Положила еще одно одеяло и вышла.

Капитан опустошил свой стакан и вздохнул:

– А в следующий раз ее увидели уже умирающей. Она никому не доставила хлопот, если не принимать в расчет мою с ней возню.

– Только не надо делать из себя героя. Все обстояло не настолько ужасно! – Розовые банты на капоре мисс Ропер заколыхались. – Я перехватила мисс Эвадну, как только она вошла в дом, и мы вместе поднялись наверх. Было почти два часа пополудни или около того. Мисс Рут спала, но при этом издавала жуткие звуки.

– Мисс Эвадна оказалась хоть чем-то полезна? – поинтересовался Кэмпион.

– Нет, – ответила мисс Роупер. – Да и какой помощи можно было ожидать от нее? Она пыталась разговаривать с сестрой, а когда несчастная женщина так и не проснулась, сняла с полки какую-то книгу, почитала, а затем посоветовала мне позвать врача, словно мы этого еще не сделали.

– Скоро ли появился врач?

– Часа в три. После рождения ребенка ему пришлось заглянуть домой. Мне он объяснил, что ему якобы необходимо было помыться, но я-то уверена – он отчаянно хотел объяснить жене, почему опоздал к обеду. Мисс Рут уже умерла.

Воцарилось молчание, вскоре прерванное капитаном:

– Доктор назвал причиной смерти тромбоз. В конце концов, именно этого исхода он и ожидал. Нам его винить не в чем.

– Но есть, кто винит. – Кэмпион отпустил это замечание и поразился, что оно мгновенно заставило их занять оборонительную позицию, встав на защиту врача.

– Мало ли что болтают люди, – сказала Рене, как будто он намекал на нее. – Такова уж натура человеческая. Любая внезапная смерть вызывает кривотолки, от которых дурно попахивает. «Странно, что она скончалась скоропостижно», – говорят одни. «Нас это тоже удивило», – подхватывают другие. «Членам семьи надо иметь железные нервы, чтобы спокойно вынести такое горе. А они словно вздохнули с облегчением». Меня тошнит от сплетен, – она повысила голос, лицо еще больше раскраснелось, а старушечьи глаза налились злостью.

Капитан поднялся и поставил на место стакан для зубной щетки. У него самого шея приобрела багровый оттенок.

– Но прошу раз и навсегда усвоить: я не убивал эту вульгарную старую даму, – четко произнес он с плохо сдержанным раздражением. – Признаю, я с ней ссорился, и все еще считаю, что был прав. Только зарубите себе на носу: я ее не убивал!

– Да тише вы! – Рене поспешила заставить бывшего солдата умолкнуть с твердостью опытного командира. – Вы так весь дом перебудите, дорогуша. Мы знаем, что вы никого не убивали.

Капитан, стройный и подтянутый даже в домашнем халате, поклонился сначала ей, потом Кэмпиону, поклоны получились несколько театральными.

– Спокойной ночи, – сказал он уже сдержаннее. – Благодарю за внимание к моей персоне.

– Ну, на тебе! – воскликнула хозяйка пансиона, как только дверь закрылась за ним. – Надо же быть таким простофилей! Теперь, как я понимаю, шила в мешке не утаить. Все всплывет. Он вообще легко возбуждается и не умеет держать себя в руках. А стоит ему выпить лишний глоток, слетает с катушек моментально. – Она сделала паузу и смерила своего названого племянника оценивающим взглядом. – Пожилые люди похожи на детей. Они очень ревнивы. Я выделила ему прекрасную комнату, когда мы все переехали сюда, а Рут очень хотела получить ее. Она заявила, что занимала ту спальню еще ребенком, а обнаружив мое решительное нежелание потакать ее прихотям, набросилась на него, и они вдрызг разругались. Вот и все. Я не привираю. С его стороны было вообще глупостью упомянуть об этом.

Она смотрела на Кэмпиона с таким виноватым видом, что он невольно рассмеялся:

– Долго продолжалась междоусобица?

– Вообще-то, слишком долго для такого пустяка, – признала Рене. – Почти все время, что мы здесь. Она то вспыхивала, то затухала, а потом начиналась заново. Вы же знаете, как происходят ссоры по поводу, который выеденного яйца не стоит. Ничего серьезного, и хотя Капитан мог говорить о мисс Рут ужасные вещи, однако первым пришел на помощь, заметив ее болезнь. Уж такой он человек. Милый и добрый. Лично я поручилась бы за него в любом суде.

– Уверен, поручились бы, – кивнул Кэмпион. – Но все же, это и был тот страшный секрет, которым вы собирались поделиться со мной?