Чёрные сердца (ЛП)

На него накатил сильный страх, напомнивший о Дориане, о клетке. Напомнивший о тех первых проблесках эмоций, которые он испытал, сидя там и дожидаясь его — о целой жизни, полной подавляемой боли, одиночества, сожаления, убийств, чувства вины, наблюдения, как друзья умирают за границей, ужасов человечества во время работы копом в отделе убийств. И о том, как он подводил свою семью и друзей. Бездетный в тридцать. Бездетный в сорок. Никогда так и не жил по-настоящему. Никогда так и не привязывался ни к чему.

Он снова видел всё это. Он видел свою жизнь с такой ясностью, что это вызывало у него ощущение физической тошноты. Он вспомнил те первые несколько дней в клетке с Дорианом, ужас при взгляде в эту бездну, при понимании, что он никогда не сбежит от этого вот так.

Он никогда не сбежит от чувств, будучи тем, кем он стал сейчас.

Когда Наоко в этот раз открыл глаза, Даледжем продолжал стоять там, не совсем выжидая, но и не двигаясь. Он наблюдал за Наоко, не меняя выражения лица, а та тень хмурости по-прежнему оставалась на его странно идеальных губах.

Через ещё несколько секунд молчания видящий вздохнул и щёлкнул языком.

— Если верить тому, что сказал твой создатель, Брик, то ты не сумеешь делать так вечно, — сказал Даледжем.

Его голос прозвучал мягко, на удивление нежно.

Прежде чем Наоко успел отреагировать, видящий отвернулся, провёл пальцами по той части волос, что не была заплетена в косу, затем положил ладонь на бедро.

— По словам Брика, — добавил Даледжем, прочистив горло, — я должен суметь взять тебя измором, брат. Он говорил, что ждать придётся недели, возможно, месяцы…

— Иногда годы, — буркнул Наоко.

Даледжем не помедлил в ответ на его слова.

— …затем твои эмоции вернутся по-настоящему, начиная с эмоциональных воспоминаний. По словам твоего создателя, эмоции вампиров намного нестабильнее эмоций людей. Они сродни скорее эмоциям видящих. А значит, твои человеческие защитные механизмы, скорее всего, не сумеют их заблокировать, Ник.

— И что? — Наоко невидящим взглядом уставился на огонь. — Вот чего ты ждёшь? Хочешь увидеть хорошее шоу, брат Джем? Хочешь посмотреть, как я расклеюсь? Слечу с катушек? Или ты думаешь, что можешь меня спасти? Вправить мне мозги?

Даледжем пожал плечами.

Выдохнув, он развернулся на пятках и направился к маленькому кухонному столику.

Добравшись до него, он грациозно опустился на деревянный стул. Он устроился спиной к стене, чтобы сидеть более-менее лицом к Наоко, и подтащил миску с рагу поближе к своему месту. Он взял металлическую ложку, продолжая наблюдать за лицом Наоко.

— И зачем же мне это надо? — спросил Даледжем, опять изящно пожав плечом и держа в руке ложку.

Взгляд зелёных глаз видящего остановился на Наоко, отражая языки пламени.

— Зачем мне нужно вообще что-то говорить? — спросил Даледжем. — Я не Мириам. Я не «мозгоправ», как ты выражаешься. Я даже не Блэк, который может ощущать потребность потыкать тебя носом в это. Я тебе никто, Ник… ты сам это сказал. Так что я вообще могу сказать тебе во всём этом?

— Так какого ж хрена…

Видящий его перебил.

— …Всё, что мне нужно делать — это ждать, — продолжил Даледжем. — Я так понимаю, это похоже на детоксикацию. Как у наркомана, отходящего от героина. Я так понимаю, что моя работа — просто сидеть здесь. Следить, чтобы ты не захлебнулся собственной рвотой. Следить, чтобы ты не сделал чего-то слишком безумного… или глупого. Следить, чтобы ты ел. Следить, чтобы ты не убил себя, пока отрава не выйдет из твоего организма. Быть тем, кому ты можешь выговориться или кому будешь нести чушь, если тебе это нужно. Поливать тебя из шланга, когда ты начинаешь вонять…

— Бл*дский мудак… — прорычал Наоко.

— …Игнорировать тебя, когда тебе нужно, чтобы тебя игнорировали. Закатывать глаза, когда ты это заслужил… из-за твоей лжи; из-за твоих утомительных попыток избегать и отвлекать себя; из-за любых скучных, банальных и заезженных игр с разумом, в которые ты решишь со мной поиграть, пытаясь убедить меня, что ты тупой, не понимаешь, что происходит, и всё это ты не можешь осознать своим крохотным-крохотным

мозгом…

Видящий щёлкнул языком с лёгким весельем.

Помешивая рагу в деревянной миске, он продолжал говорить.

— Я тут исполняю обязанности няньки, друг мой. Вот и всё. Я не думаю, что мои слова произведут какой-то эффект. А ты? Что бы ты ни боялся почувствовать, это придёт. Мне надо лишь ждать.

Сунув в рот первую ложку рагу, он задумчиво прожевал, продолжая наблюдать за лицом Наоко. Проглотив, он добавил почти дружелюбным тоном:

— Ты можешь говорить, конечно же. Я думаю, ты будешь говорить довольно много, когда станет по-настоящему скучно. Я не возражаю.

Удостоив его кривой улыбки, видящий добавил: