Черный Август

– Розанна была всегда очень сдержанной. Она вообще не любила болтать. И о себе говорила редко.

– Но своим прошлым она с вами все-таки делилась?

– Она меня не боялась. Как мужчина я не представлял для нее опасности.

– Долго ли вы были с ней знакомы, Боатти?

– Она мало общалась с мужчинами. Когда ей перевалило за сорок, она все еще ухаживала за своей матерью. А потом ей пришлось присматривать за сестрой.

– За Марией-Кристиной?

– Едва ли у Розанны было много знакомых мужчин, если не считать ее сослуживцев. – Боатти помолчал, закусив свою толстую верхнюю губу. – Скорее всего ко мне она относилась как к сыну.

– У нее могли быть и собственные дети.

– Ее детьми были ученики – так она и сама все время говорила.

Тротти от нетерпения прищелкнул языком.

– Она с вами никогда не делилась, почему так и не вышла замуж?

– Сначала – мать, потом – сестра. Много ли у нее было времени, чтобы обзаводиться собственной семьей?

– Но после того, как она ушла с работы, свободного времени у нее стало предостаточно.

– Розанна ушла с работы в пятьдесят пять лет. Для женщины заводить семью в таком возрасте немного поздновато. Да и Марию-Кристину – сестру Розанны – поместили в санаторий совсем недавно.

– А до этого?

Боатти кивнул.

– До этого Мария-Кристина вообще-то работала. Здесь, в городе. Секретарем в каком-то банке. Но время от времени с ней случались нервные срывы. И Розанна должна была за ней присматривать. Семидневная рабочая неделя. – Боатти сделал паузу. – Она никогда не жаловалась. А замуж так и не вышла.

– Но любовника завела?

Глаза у Боатти сузились.

– Вы ее осуждаете, комиссар?

Тротти улыбнулся:

– Будучи полицейским, я давным-давно уже перестал осуждать людей.

– И меня не осуждаете?

– Синьор Боатти…

– Зовите меня Джордже.

Из почти опустевшего пакетика Тротти достал леденец.

– Временем можно распорядиться и получше, чем осуждать вас или кого-то там еще.

– Сын богатого политика, журналист-левак из «Лотта Континуа», родившийся с серебряной ложкой во рту, – не так ли вы ко мне относитесь?

Тротти сунул леденец в рот.

– Кто был любовником синьорины Беллони?

Боатти покачал головой:

– Вы не ответили на мой вопрос.

– Задавать вопросы – дело полицейского. – Тротти вытащил пакетик с леденцами. – Берите. И не задавайте вопросов, если знаете, что ответ вам не понравится.

Боатти взял мятный леденец и аккуратно развернул липкий целлофан.

– Так кто был ее любовником?

Боатти опустил голову и кротко улыбнулся, словно признавая собственное поражение.

– Итак?

Боатти положил леденец на язык.

– Как-то на Рождество, года два тому назад, я спустился к Розанне. Угостить ее свежим медом из Стельвио. И тут я впервые почувствовал, что она одинока. Кажется, она была тогда немножко под хмельком. Нет, совсем немного – ну как после бокала вина. Мне она обрадовалась. Она приготовила для моих девочек рождественские подарки. Предложила мне немного барберы и вдруг разговорилась о своем прошлом.

– А почему, собственно, любовник? Ведь она была очень привлекательной. Уверен, многие почли бы за счастье и жениться на ней.

– Долг перед семьей. К тому времени, как умерла ее мать, было уже слишком поздно… во всяком случае, так она мне сказала. Ей было за сорок, и она считала, что свое упустила.

– Лучшие годы жизни. – Тротти улыбнулся. – Если мне не изменяет память.

– Секс ее не интересовал. Она говорила, что секс – это все, что нужно мужикам. И что ублажать их она не собирается.

– И тем не менее завела себе любовника.

Боатти откинулся назад и сложил на груди руки.

– У нее был приятель. Спала ли она с ним, я не знаю.

– Но еще минуту назад вы произнесли слово «любовник».

– Слишком сдержанной, слишком застенчивой она была, чтобы такое обсуждать.

– Но вы-то, Джордже, уверены, что они спали? Она была привлекательной, следила за собой.

– А вы это заметили, комиссар?

– Я как-никак мужчина, Боатти.

– Вы находили ее привлекательной?

– Розанна Беллони была… Мне она казалась прекрасной.

Склонив голову набок, Боатти шумно сосал леденец.

– А из вас получилась бы великолепная пара.

Тротти отвернулся и уставился в окно.

– Вам так не кажется, комиссар?

– Синьорина Беллони мертва.

– Вы не ответили на вопрос.

– Я познакомился с синьориной Беллони в семьдесят восьмом году. Тогда со мной еще, так сказать, жила моя жена.

– Десять с лишним лет назад, комиссар. С тех пор…

– Другие времена, другие заботы… Кто был ее любовником?

– Вы решили найти ее убийцу, комиссар?

– Упрямый и невежественный – не забыли, Боатти?

– Упрямый, невежественный и раздражительный. И помимо всего прочего – лукавый, комиссар Тротти.

– Расскажите мне про ее любовника.

Боатти помотал головой.

– Мне она не говорила, кто он.

– А что она вам говорила?

– Розанна просто сказала, что у нее есть приятель – некий вероломный друг. Сказала, что он притворяется настоящим другом, а на самом деле ему нужно только ее тело. Чтобы делать с ним свое грязное дело.

– Так, значит, она все-таки с ним спала?

Боатти пожал плечами:

– Не знаю. Так далеко в своих рассказах она никогда не заходила. Но я что-то сомневаюсь.

– А где он теперь?