Хотя годы теперь были как будто мирные, напряжение вокруг империи все нарастало. После присоединения Кеторны никто из ее соседей не мог чувствовать себя в безопасности. Старые распри были забыты, и возник антиимперский союз, не решающийся перейти к реальным боевым действиям, но охотно развернувший идеологическую войну. Все громче звучали речи, что новоявленный император явно вступил в связь с дьяволом, чем и объясняются все его невероятные военные успехи. Мечи и доспехи его воинства, что оказались крепче стали, по мнению недоброжелателей, были получены Реем из того же источника. Имперские власти, конечно, яростно все отрицали, но далеко не всех могли убедить.
В таком противоборстве прошло три года. Самым значимым событием этого периода стало посвящение в рыцари Тенвея. Четырнадцатилетний парень, кое-как освоивший военную премудрость, наконец-то избавился от розог и получил земли во владение. Увы, это было всего лишь баронство Тарбот, уже не нужное Марнею, которые охотно отказался от баронского титула в пользу младшего брата. Тенвей, в тайне рассчитывавший на герцогство, был очень разочарован. Его обида на старших братьев только возросла.
Кризис наступил, когда враги империи смогли перетянуть на свою сторону Первосвященника. Глава всей Церкви, наместник Бога на Земле, стал угрожать Рею отлучением, требуя покаяться в связях с нечистой силой и отказаться ото всех плодов сотрудничества с ней, прежде всего вернув изгнанному кеторнскому королю его законные владения. Император на шантаж не поддался и пошел на раскол. Он созвал церковных иерархов со всех имперских территорий, и под его давлением они объявили о выходе из подчинения Первосвященнику, образовав свою автономную церковь, главой которой внезапно оказался избран Палей, которому только недавно минуло тринадцать лет!
Церковники во всех странах испытали шок. Ну да, по древним законам именно в тринадцать лет наступало церковное совершеннолетие, поскольку по преданию сам Спаситель начал проповедовать в этом возрасте и ему внимали даже убеленные сединами мужи. Ну так то Спаситель, а в сложившейся церковной практике не бывало еще предстоятелей столь юного возраста. Но император поломал все традиции, протолкнув на высший пост младшего братца, и ни среди аристократии, ни в церковной верхушке не нашлось желающих открыто ему перечить. Некоторые рядовые священники все же отказались признавать раскол и подчиняться Палею, но им быстро заткнули рты.