Черный код

Я вздрогнула, потому что снова ощутила, как сверху хлещет вода. Мы в душе. С нежной улыбкой Сергей поцеловал меня в лоб и отстранился.

– Отдышись. А я пока пойду нам завтрак готовить.

Несмотря на усталость после сеанса, я все-таки почувствовала себя лучше. Прислонившись плечом к стенке, вяло наблюдала, как муж наспех моется и покидает тесное пространство. Потом привела в порядок себя.

Когда облачилась в халатик, обмотала волосы полотенцем и вышла на кухню, уже полностью одетый Сергей с бодрой улыбкой подал кружку горячего кофе. На столе обнаружилась тарелка с яичницей. Телевизор на стене тихонько бормотал фоном какую-то утреннюю передачу.

– Вот теперь с добрым утром, любимая!

Я не успела поблагодарить, потому что внимание привлекла резко сменившаяся заставка на экране. В углу появлялась и исчезала красная надпись «Экстренное сообщение». Двое полицейских под вспышками многочисленных фотокамер вели под локти темноволосого мужчину. Он наклонил голову, лицо не удавалось разглядеть. Только воротник зеленой рубашки поло.

– Что это там в новостях? – удивилась я.

Сергей взял пульт со стола и прибавил звук.

– Сегодня полиция, – заговорил уверенный женский голос за кадром, – арестовала владельца сети подпольных казино, который добровольно признался в том, что застрелил из собственного пистолета нашего всемирно известного соотечественника, лауреата Нобелевской премии за вклад в науку, Андрея Соловьева. Соловьев был известен как реформатор и разработчик уникальной программы, не имеющей аналогов в мире, под условным названием «Синий код»…

Что-то со звоном разлетелось у моих ног, и я с опозданием поняла, что выронила кружку.

– Ты не обожглась? – муж присел, с беспокойством провел ладонями по моим лодыжкам. – Стой, а то еще наступишь и поранишься.

Пока я приходила в себя от шока, он принес веник и тряпку и стал деловито наводить порядок. Выпуск новостей уже закончился, включили фильм, но я не могла отделаться от ощущения нереальности происходящего. Так бывает, когда общаешься с человеком, а потом вдруг резко узнаешь, что его не стало. И не просто не стало – его убил какой-то бандит! Владелец подпольного казино! Да что вообще могло связывать таких разных людей?!

А вот меня с Андреем Викторовичем связывало многое…

* * *

В 2016 году правительство запустило в массы новейшую научную разработку «Синий Код». Я запомнила тот день на всю жизнь. Старт программы застал меня в университетской столовой, где мы с одногруппниками перекусывали на скорую руку в небольшом промежутке между занятиями.

Старенький телевизор в углу помещения показывал какую-то мыльную оперу для домохозяек, но вдруг сменил картинку с рыдающей от счастья героиней на ярко-синий экран. В тот же миг из динамиков раздался невыносимый хрип и скрежет. Мне показалось, что в голове взорвалась водородная бомба. Сметая со стола посуду и остатки еды, я упала на четвереньки, забрызгивая пол кровью. Она текла из ушей, носа и горла. Помню, что ужасно боялась захлебнуться. В мозгу билась лишь одна мысль – я умираю. Мои друзья вскочили с мест и застыли в шоке. Никто больше во всем университете не почувствовал того, что испытала я. Они не понимали, что со мной творится, и боялись подойти.

Так весь мир узнал о существовании перцепторов.

По всей стране нас – тех, у кого сочетание звукового и светового воздействия вызвало очевидную реакцию – набралось около двух десятков. Позже проводили вторую волну и третью, но вычисляли еще меньше. До сих пор наука не смогла найти какой-то алгоритм появления перцепторов среди обычных людей. Наши родители не обладали подобным умением, поэтому о наследственности не шло и речи. Возможно, свойство все-таки передавалось генетически, но не через ближайшие поколения. А возможно, определялось индивидуальными мутациями плода во время беременности.

Но тогда, в ту первую волну, мне было страшно. Очень. Узнав о происшествии, кто-то из администрации университета куда-то позвонил – и за мной вместо скорой приехала тонированная машина без опознавательных знаков. Одногруппники сторонились, как чумную, пока два человека в военной форме не увели меня под руки и не посадили в автомобиль. Я не успела даже позвонить родным.

Потом была научная лаборатория, где меня, напуганную и дрожащую, встретил человек с широкой жизнерадостной улыбкой. Мы называли его по имени-отчеству, хотя ему совсем недавно стукнуло тридцать пять и, казалось, такое официальное обращение его даже смущает. Андрей Викторович носил смешные круглые очки, рыжие волосы и бородку, белый халат с навязчивым запахом камфоры, а неизменная улыбка всюду сопровождала каждое действие.

Об учебе пришлось забыть. Моим родителям объяснили, что передо мной теперь лежит гораздо более перспективное будущее, и моя задача – получить те знания, которые даст Соловьев. Мама-библиотекарь и папа-столяр – люди старой закалки – только переглянулись и пожали плечами: «Надо так надо». Никто тогда не понимал, что происходит и к чему все приведет.