Чёрный Колодец. Тьма внутри

Кассандра уверенно вошла в кабинет и, захлопнув дверь, повернула замок на два раза. Кассандра удобно устроилась на подлокотнике дивана рядом с Уиллисом, а Аккэлия встала напротив, нервно переступая с ноги на ногу. Девочек кратко ввели в курс дела.

– Мать вашу, – выругалась Аккэлия. – Так значит Оливия жива?

С тех пор, как она узнала о ее поступке, она перестала называть ее «простая смертная» или «человечишка». Теперь волчица звала её лишь по имени.

– Надеюсь, что да, – директор сделал вид, что не заметил ругательных слов. – Есть одна теория… Внутри колодца по сути своей – черная дыра. А когда человек попадает в черную дыру его реальность разделяется на двое. В одной из этих реальностей он умрет мучительной смертью, а точнее его испепелит. А в другой будет цел и невредим.

– Значит нам просто надо достать ее из другой реальности, – заключил Уиллис.

В комнате стало тихо. Все задумались. Естественно, никто из учеников не сталкивался с другими реальностями, как и сам Сальватор.

Внезапно в комнате из золотого свечения возникли двое мужчин в черных плащах. В одном из них ученики узнали своего учителя – Дэмиэнуса Молоуни. Другого же знал лишь Драго Хеллсон. Его маленькие черные глаза хищно смотрели на всех собравшихся. Когда он улыбался, уголки его губ не поднимались вверх, а напротив, опускались вниз. У него были черные волосы до плеч, всегда сальные и лохматые. И звали его – Клетус.

– Да. Замки не всегда спасают от непрошенных гостей, – вздохнув сказал Сальватор.

Клетус покосился на учеников своими маленькими глазками.

– Мы можем поговорить наедине? – Спросил он.

– Ты можешь говорить при нас, – встрял Драго. – Мы уже не те подростки, какими были раньше. Теперь эта война – наша война тоже.

Клетус поморщился и посмотрел на директора, но увидев, что тот не возражает, продолжил говорить.

– Демоны, что остались мне верны, перерыли весь ад, – сказал он неприятным сиплым голоском. – Наш гость тю-тю.

– Мы предполагаем, что он залег на дно, чтобы восстановить силы, – добавил Дэмиэнус.

– Ага, только вы, умники, еще не знаете, что его силы разделены, – встряла Кассандра. Такое поведение никого не удивило. Кэс часто нарывалась на тех, кто сильнее, неуважительно разговаривала с учителями и влезала в чужие разговоры. Сальватор прощал ее за такие провинности, он знал, что случилось с Кассандрой много лет назад и понимал причины ее проступков. К тому же, идти ей было некуда, ведь папа Кассандры мертв, а мама не желает ее видеть.

– Сейчас я расскажу вам, что нам удалось узнать, – быстро сказал директор, увидев злобное выражение лица Клетуса, чтобы тот ничего не успел ответить Кассандре.

Директор поведал демонам о том, что Оливия рассказала при своем ночном визите, а также свои догадки по поводу черной дыры.

– Я знаю, что это за братья такие, – сказала Клетус и улыбнулся уголками вниз. – Ох, я знаю их всех, притом лично. А зовут их – Чума, Война, Голод и…

– Смерть, – сказал Уиллис.

– Бинго! – Завопил Клетус. – И если они соберутся вместе, всем нам кирдык.

– Но они давно мертвы! – Сказал Сальватор. – Когда Бог еще вмешивался в жизни людей он лично их уничтожил!

– При том, что он сам их создал…

– Он не знал, что Люцифер попытается их освободить.

– Именно поэтому сейчас он станет разыскивать Лилит, – таинственно произнесла Агата. – Чтобы получить власть над смертью.

– Теперь мы знаем, что будет искать Люцифер, – заключил Сальватор Блэквелл. – Осталось ответить на вопрос – где.

3

Мое сознание с легкостью переносилось от одного воспоминания к другому. Я могла вспомнить даже самые незначительные детали своего прошлого, начиная с самого детства. Это было похоже на самогипноз, или медитацию. Я вновь увидела доброе лицо бабушки Агаты и старшую сестренку Вивьен. Я вспомнила, как она плакала, когда черный кот, живший по соседству вцепился зубами в мышку, так не вовремя вынырнувшую из-под тротуарных досок. И как она буквально вырвала беднягу из его зубов. Мышка билась в предсмертных конвульсиях и тяжело дышала, из ее рта телка струйка крови. Вивьен положила ее в ладонь и начала гладить указательным пальцем сквозь слезы приговаривая «Бедная мышка». И вдруг мышь встрепенулась, а раны на ее животе постепенно затянулись. Она поморгала, вскочила на лапы и дала деру. А Вивьен радостно засмеялась и захлопала в ладоши. Почему я вспоминаю это только сейчас, находясь в небытие?