Черный пробел

Им довелось встретиться еще несколько раз: то в коридорах, когда полковника вели на допрос, а Вареньку — на прогулку, то в тюремном дворе, где они видели друг друга только издали. Камера полковника оказалась на том же этаже, где сидела в заточении Варенька. Иногда им удавалось перекинуться парой слов. Но как–то на прогулке один заключенный, в прошлом учитель, спросил Зубова: «Не слишком ли часто вы разговариваете с этой дамочкой? Мой вам совет — будьте поосторожнее». «А что такое? — удивился Зубов. — Очень милая девушка». «Уж это точно, — усмехнулся заключенный, — недаром же Ганюк на ней женился». «Что? Не может быть! Так она — жена Ганюка?!» — воскликнул полковник. «Ну да. А вы не знали?» Тут смотревший за прогулкой бандит рявкнул: «Ты у меня щас дотре–пешься, падло!» Полковник замолчал и, в такт шагам покачивая головой, бормотал себе под нос: «Такая милая, кто бы мог подумать! Как можно ошибиться в человеке…» А Варенька тем временем вспоминала полковника, восхищаясь им все больше и больше. Его благородная осанка, его мужественный взгляд, его сильная фигура привлекали Вареньку, и невольно в ее памяти вставал другой образ — образ Ганюка, с мутным взглядом, нахальной ухмылкой, трясущимися руками. «Как я могла, — плача, думала Варенька, — как я была слепа». Как–то раз Зубов и Варенька снова встретились в коридоре. Против воли Вареньки на лице ее появилась радостная улыбка. Она готова была поклясться, что полковник ее видел. Тем не менее он прошел мимо нее прямо, не поворачивая головы и устремив взгляд в пространство. «Товарищ полковник!» — воскликнула Варенька, еще не понимая, что все изменилось. Но Зубов не оглянулся, и скоро его стройный силуэт скрылся за поворотом коридора вместе с аляповатой фигурой конвойного бандита. «В чем же дело?» — думала Варенька, вернувшись к себе в комнату. Этот вопрос не давал ей покоя. Заснула она только под утро, убежденная в том, что произошла какая–то ошибка. Только в эту ночь она до конца поняла, как много для нее значил полковник Зубов. На следующий день в коридоре разыгралась та же сцена с одним только изменением: в ответ на оклик Вареньки полковник, не замедляя шага, окинул ее из–под нахмуренных бровей взглядом, исполненным презрения. В значении этого взгляда ошибиться было невозможно. Придя в свою комнату, Варенька бросилась на кровать и горько разрыдалась. Теперь ей стало все ясно. Как она могла забыть? Ведь она в его глазах — не Варенька, не та милая девушка, которую в далекой, мирной жизни любили и родные, и коллеги, и ученики. Она в его глазах прежде всего жена его первого врага, отпетого негодяя Ганюка, корыстная, развратная мегера и, может быть, даже шпионка. И тут, в слезах и в отчаянии, Варенька впервые сказала себе; «Я люблю его. Я должна ему помочь».

Глава 3