Черный спектр

— С одной стороны, мы смогли посмотреть на себя под другим углом, обзавелись необычайными способностями, но с другой… Возможно ли существование таких людей без влияния спектра? Кто мы теперь, овцы в стаде волнового пастуха или же новая цивилизация, живущая в симбиозе с ним? Несомненно одно: явление черного спектра возможно только через человеческого посредника, но почему они так безоговорочно занимают его позицию?

— Он дает возможность увидеть нас его глазами, что может вызвать неприятие. До спектра нам некому было рассказать правду о самих себе, что в процессе эволюции привело людей к нарциссичному образу жизни, в действительности являющегося саморазрушением.

— У тебя и мысли, как у моего приятеля.

— Не думаю. Я не на его стороне. У меня жена и дочь, и я никогда бы не променял их на всеобщее благо в виде исчезновения людей с лица планеты.

— Исчезает тело, сознание остается. Просто тело в нашем образе жизни управляет сознанием, что иной форме жизни кажется мерзким. Это и с точки зрения человеческой морали не особенно красиво, но мы привыкли декларировать одно, а делать прямо противоположное, спокойно принимая лицемерный образ жизни.

— Так что же вы мне предлагаете? Стать еще одним проводником спектра, или наоборот? Я запутался в ваших размышлениях, — Максим на самом деле потерял нить разговора.

— Я предлагаю тебе поступить так, как ты посчитаешь нужным. Ты не простой человек. Ты совсем не такой, как твои приятели. Я это понял еще с тех пор, когда ты устраивал нам разгромные засады. Мы знали тебя в лицо, и даже пытались охотиться, но ты ускользал. У тебя интуиция зверя. «Черный спектр», благодаря развитому подсознанию, сможет показать тебе то, чего не увидят остальные.

— Наверное, вы меня переоцениваете. Я осторожный, это точно, но насчет интуиции может быть и промашка, — Максим был крайне удивлен тем, что Фирлез знал его.

— Есть один способ проверить это.

— Я иду в зону, чтобы найти там причину или вещь, позволившую Миролюбу не впасть в рабскую зависимость от наших «партнеров». Баланс сильных общин лучше, чем гегемония одной.

— Люди пытаются сделать вид, что «черного спектра» нет, и действуют по той же схеме, что и раньше. Если они не видят врага в лицо, то проще жить так, будто его и нет. Вместо объединения перед лицом неизвестной силы они продолжают воевать между собой, чтобы в конечном итоге создать несправедливое общество, в котором одни будут рваться к власти, чтобы пытаться удовлетворить бесконечные потребности своего тела, а другие служить им, жертвуя собой.

— А почему тела?

— Потому что для удовлетворения духовных потребностей власть не нужна.

— Фирлез, вы ведете себя как агент черного спектра, пытающийся завербовать меня на службу. Если причина желания видеть меня была только в этом, позвольте откланяться. Спасибо вашим бойцам за помощь, без них нам пришлось бы туго, но позвольте мне действовать по своим планам. Я не настолько проникся вашими мыслями и идеями, чтобы ставить себя на уровень вершителя человеческих судеб. Если зона пропустит меня, я готов встретиться с неизведанным и уже по обстановке решать, как к нему отнестись.

— Иди, — произнес Фирлез устами охранника.

Взгляд его карих глаз снова обрел осмысленность. Охранник посторонился и скупо кивнул на дверь. Максим поднялся с дивана.

— Если зона меня отпустит, буду рад принять помощь для возвращения назад. Думаю, партнеры будут нас ждать, — произнес Максим в надежде, что окаменевший глава секты сейчас его слышит.

На улице ярко светило солнце. Последние дни бабьего лета. Николай с Макаром кинулись к борту паровоза, когда увидели идущего назад Максима. Скинули ему сходни, дождались, когда Максим поднимется, и замерли в ожидании результатов встречи.

— Чего он тебя хотел? — спросил Макар нетерпеливо.

— Честно признаться, я так и не понял… — Максим поведал суть разговора, оставившего у него двоякое впечатление из-за того, что он не смог определиться, за кого Фирлез.

— Он точно тебя вербовал встать на сторону этих зомби, — решил Николай. — Это жить все время с голосом в голове, который будет тебе бубнить, что делать.

— Не так все просто. Он говорил некоторые вещи, от которых просто так не отмахнуться. Волновому разуму все наши стенания до одного места. У него своя жизнь, в которой мы для него выглядим, как куча дерьма на дороге. Виноваты мы в том или нет — вот в чем вопрос. Причина в нас, что мы так выглядим, или в нем. Стоит ли меняться ради кого-то, или нет?

— Чего ради-то? — возмутился Макар. — У говна тоже есть своя задача. Для кого-то мы прекрасный продукт питания.

— Для червей, — согласно закивал Николай. — Взялся этот спектр не пойми откуда, и командует, кому какими быть. С хрена ли?

— Он не взялся, он был всегда, только в соседнем диапазоне. Мы почти не контачили между собой.

— Мы сами открыли ему дверь, а потом он начал воротить нос от нас в нашем же доме, — возмутился Николай. — Закрыть назад как было, и дело с концом. Найти его приятеля и грохнуть, а если оживет, разрезать на кусочки и закопать подальше друг от друга, чтобы не воссоединились.