Черри

И они устроились на своих шезлонгах – он с книгой про велоспорт и она с чем-то классическим. Перед тем как открыть книгу, Черри посмотрела в небо. Ей нравилась его необъятность и то, как загибалась земля, если смотреть на горизонт. Это вселяло в нее чувство, что у нее есть свое место в этом мире и она может увидеть все вокруг в перспективе. Эта незыблемая синева насыщала ее силой и вселяла умиротворение, и она немного понежилась в этих ощущениях и стала читать. Вскоре ее веки отяжелели и стали слипаться.

Она проснулась от прикосновения к своей ноге. Подняв голову, она увидела, что это Дэниел мажет ее лосьоном.

– Я переставил зонт, – он кивнул, – но твоя нога все равно торчала на самом солнце.

– Сколько времени? – спросила она сонно.

– Час.

– Уже?

Она проспала почти час, и солнце успело подняться высоко и палило нещадно. С улыбкой она смотрела, как Дэниел продолжал бережно наносить лосьон, пробираясь все выше и выше по ноге. Он остановился на ее бедре, мыча себе под нос и как бы не замечая, где оказались его руки. Он задержался ненадолго, поглаживая пальцами ее кожу, а потом игриво улыбнулся.

– Готово.

– Спасибо.

– Не за что. Не хочешь искупаться перед обедом?

Рука об руку они пошли к морю. Добравшись до воды, она поджала пальцы в ожидании прохлады, но море было сказочно теплым. Она вошла, Дэниел нырнул перед ней в волну и начал плескаться на нее, и она завизжала. Черри ответила ему, набрав в ладони воды и плеснув ему в лицо – война началась.

После обеда они снова пошли плавать, а потом вернулись к лежакам. Черри не забыла о своих словах и добросовестно достала книги по работе. Дэниел решил, что тоже пора позаниматься, и пару часов оба провели за учебниками, поглядывая друг на друга и зачитывая вслух непонятные фрагменты. Когда похолодало, Черри заявила, что проголодалась, и они пошли прогуляться по набережной в поисках еды и остановились в рыбном ресторане, где заказали только что пойманный морской язык в кляре и бутылку «семильона». Когда официант наливал ей вино, Черри заметила, что оно было из поместья Минюти. Забавно, ведь если бы обстоятельства сложились иначе, она провела бы этот день именно там.

Домой они вернулись уже вечером. Лора сидела на кухне и ела оливки.

– А вот и вы! – воскликнула она. – Как прошел день?

Дэниел бросил пляжную сумку на стол.

– Отлично, мам, спасибо. Твой?

– Тихо. Спокойно, – поправилась Лора. – Вы, наверное, умираете с голоду. Я заказала столик. В «Le Pescadou».

– О… – протянул он виновато. – Мы уже поужинали. В Сен-Тропе.

– Но я думала…

Дэниел пытался вспомнить их утренний разговор.

– Мы разве договаривались?

– Нет, конкретно нет, я просто решила… Я сама виновата.

– Извини, мам.

Черри подумала, что нужно добавить извинений и от себя.

– Извините, Лора. Если бы мы знали…

То ли растерянность, то ли недовольство промелькнуло на лице Лоры, после чего она ответила:

– Не за что извиняться.

– Мы не подумали, – Дэниел подошел к холодильнику. – Вот что, давай я приготовлю тебе что-нибудь.

– Что ты, не стоит. – Лора встала. – Анри нас ждет. Он хочет услышать все семейные новости.

– Ты все-таки пойдешь?

– Я хочу есть, Дэниел.

– Конечно. Извини. Еще раз. Не знаю, как я не подумал. Просто Черри сказала, что умирает с голоду, и мы пошли и поели.

Не так уж она была и голодна, подумала Черри. Она просто сказала так, чтобы поужинать наедине с Дэниелом, без сопровождения его матери. Было бы правильнее, приличнее подождать, но это же один-единственный вечер, в конце-то концов. Семья и друзья уже были накануне, Лора же должна была понимать, что они захотят проводить время и наедине. Более того, подумала она раздраженно, если бы Лора перестала навязываться каждую минуту, могла бы и не остаться в одиночестве за ужином.