Червовая дама

Но на следующий день, ни этой женщины, ни девочки на пляже не оказалось. А в довершение всего, нас самих разглядела какая-то глазастая старуха и завопила по-литовски:

– Ай, бесстыдники! Езус Мария! А ну живо убирайтесь, а то милицию позову!

А потом испортилась погода, и вскоре мы уехали домой.

Весь год мне часто снился один и тот же сон. Будто бы мы с маленькой Златовлаской бегаем вдоль берега моря, а я никак не могу ее догнать. На этом сон прерывался. Но однажды, ближе к весне, я досмотрел этот сон до конца. Она остановилась, повернулась ко мне и сказала:

– Я тебя люблю!..

Следующим летом мы опять поехали отдыхать в тот же городок. Я хотел встретиться с Юргисом и забраться с ним и с биноклем на нашу сосну. Но когда я стал стучать в Юркину калитку, соседи сказали, что они все уехали куда-то на месяц. Я пошел к женскому пляжу, надеясь залезть на сосну и в одиночку понаблюдать, пусть даже без бинокля. Вдруг снова увижу своих Златовласок? Желание их увидеть было так велико, что меня не смущал прошлогодний инцидент, когда нас с Юргисом позорно изгнала старуха с нашего НП.

Но забора не было, и пляж просматривался насквозь. Там загорали и купались женщины, мужчины и дети – и все в плавках и в купальниках. Я спросил у какого-то дядьки по-литовски, чтобы вызвать больше доверия:

– Здесь раньше был женский пляж?

– Перевели, – ответил он. – В другое место. А что ты хотел?

Я пожал плечами. Дядька ехидно прищурился, погрозил пальцем и сказал по-русски:

– Ишь ты, плутишка!

Я покраснел и пошел дальше. Я брел через сосновый бор. Слева от меня шумело море, справа шумели сосны. Море слегка волновалось, волны выбрасывали на берег пену. Я шагал по песку вдоль кромки морской травы, выброшенной прибоем, и забрел довольно далеко в дюны на совсем безлюдный берег. Внезапно со стороны моря я услышал девичий голос:

– Эй, отвернись, не смотри на меня!

От неожиданности я наоборот повернулся и посмотрел. И остолбенел, меня словно ударило током. Среди пенистых гребешков волн к берегу шла младшая Златовласка. Волны то закрывали ее до плеч, по которым были разбросаны ее мокрые волосы, то обнажали по пояс, открывая маленькую, но прекрасную девичью грудку. Она прикрыла ее скрещенными руками и еще раз крикнула:

– Я кому сказала, отвернись!

Я стал оглядываться по сторонам, высматривая, кому она сказала.

– Тебе, тебе я говорю! Что головой крутишь?

– А можно я глаза закрою? – я прикрыл глаза ладонями, демонстрируя, как это будет выглядеть, оставляя щелочку между пальцев.

– Можно, – но девочка разгадала мою хитрость. – И отвернись.

Я отвернулся, а когда услышал шлепанье босых ног по песку, не удержался и повернулся снова. Моя Златовласка в это время шла спиной ко мне в сторону валуна, на котором лежало полотенце и ее платье. Она положила что-то на камень, не глядя на меня взяла полотенце, вытерла волосы. Потом девочка завязала узлом длинное полотенце над своей грудью, прикрыв хрупкое тельце почти до колен.

– Можешь повернуться, – разрешила она и повернулась сама.

Наши взгляды встретились. Она смотрела на меня широко раскрытыми васильковыми глазами, а мое сердце при этом колотилось, словно готово было выпрыгнуть. Ни одна девчонка еще так не смотрела на меня. И я смотрел на нее, потому что прекрасней существа я в жизни никогда не видел.

– Ну что пялишься? Иди, куда шел, – хмуро произнесла девочка, отводя взгляд.

– Как тебя зовут?

– Какое тебе дело?

– Нет, ну правда?

– Злата, а что?

– Просто. Красивое имя. А я тебя искал.

– Искал? А ты что, меня знаешь?

– Я видел тебя. Во сне.

Девочка усмехнулась, видимо, сочла это за банальную шутку. Но, тем не менее, она стала добрее, ей даже захотелось пообщаться.

– Смотри, что у меня есть, – она подошла к камню, сгребла в кулачок то, что лежало на ее платье, подошла ко мне и разжала ладонь. В ее ладошке сверкнуло несколько мелких камушков янтаря. – Я хочу насобирать себе на бусы. Только очень маленькие попадаются. А после шторма бывают и покрупнее.

Я взял один камушек и покрутил его в солнечном свете. Он отсвечивал золотым блеском, таким же, как волосы моей Златы.

– Я сейчас погреюсь немножко и опять полезу в море. Хочешь мне помогать?

– Хочу. Только у меня плавок нет.

– Плавки? Зачем тебе плавки? Вот я, например, голой купаюсь. И моя сестра Рита говорит, что купаться надо только голышом. Так полезнее. Так что, раздевайся и пошли!

Я повернулся к ней задом, снял шорты и майку. Немного помявшись, стянул трусы. Сейчас она увидит то, что торчит у меня впереди, и будет смеяться, а мне станет стыдно.

– Ну что, ты идешь? – спросила Злата.

– Ага. Только ты иди первая.