Честь Афродиты

Что он будет делать, если догонит, не знал, таранить, движение ей перекрывать, по крыше кулаком стучать, понимал одно — за ней нужно ехать, ехать и всё, там видно будет. Не учёл два фактора. Автомобильные пробки, хотя почти «на хвосте» сидел, и синий проблесковый маячок. Он на машине генерал появился тотчас, как только влились в плотный и вязкий автомобильный поток. Требовательно «крякая», мерседес генерала с трудом перестроился к осевой линии Кутузовского проспекта и, не задумываясь, пересёк запретную сплошную линию, вышел на полосу встречного движения. Крыша с синим мигающим маячком быстро исчезла вдали. Больше Волков его не видел. Дальше второго ряда его не пропустили, а через сплошную линию он бы, пожалуй, вообще не рискнул, не мент… Пришлось какое-то время расстроено торчать в пробке, пока не удалось выбраться и закоулками добраться в Перово.

На квартире Вольки Радченко его встретили Пастухов и владивостокский гость Свешников. Спокойно и с интересом. Смущаясь своих неудавшихся действий, Волков рассказал о ситуации с маячком и пробками. На удивление Волкова, Григорий Михайлович его одобрил. Всё правильно. «Ты правильно всё сделал, Борис Фатеевич. Молодец. Потому что чуть в засаду вы не влипли. В засаду. Понимаешь? А вы ушли. С носом группу захвата оставили. Молодцы! — Тогда и вспомнил Борис Фатеевич про те два милицейских уазика, которые навстречу ему попались, понятно теперь куда и к кому они ехали. — Вас там ждали, оказывается. Вопрос только в том, кто нас сдал? Уж не майор ли? Это пока не ясно, но ничего, разберёмся, узнаем. Всё правильно ты сделал, Боря. Не расстраивайся. Молодец. На спецсигналы — плевать. Мы всё уже о нём знаем. Многое. Дождёмся Вольку и определим наши действия. Попей пока чайку, мы уже с Колей…» Но Волков чаем не ограничился, проголодался, заглянул в холодильник и… Загремел на электроплите сковородой.

Вскоре появился и Волька, но не один, с языком. А с кем же тогда? Присутствующие бесцеремонно уставились на «языка». На такого и был гость похож, ни больше, ни меньше.

— А это, познакомьтесь, Матвей Майский-Гладышев, вице-президент, сын своих древних родителей… — с усмешкой представил Волька, но гость его перебил.

— Не древних, — поправил он. — Это род у нас древний, а родители молодые.

— …Ага, — продолжил Волька, — и мелкий хулиган по совместительству. — И с острасткой замахнулся. — Как дал бы сейчас по шее!

Матвей голову в плечи втянул, но не испугался, наоборот, с ноги на ногу переступил, стесняясь протянуть взрослым руку, улыбался. На него сурово смотрели, не понимали. Лицо вроде интеллигентное, молодое полудетское, вежливый, похоже, но вид… Пфф…

— Это мой друг, — закончил Волька. — Глянцевая золотая молодёжь. Так, нет?

— Это не я, это журналисты так говорят, — вновь поправил гость и чопорно представился. — Матвей Майский-Гладышев. Очень приятно.

КолаНикола, как профессиональный журналист, тут же поинтересовался:

— А в каком это смысле — древний, молодой человек? Вы дома ведёте генеалогию? Кто? С какого столетия?

Но Пастухов прервал пресс-конференцию, его интересовало другое: где его Волька подцепил и зачем… такого… гмм… «красивого»?

Волька поведал. Даже легко вначале. «Матвей с Рублёвки, дурью мается, надоело им на глянцевых тусовках тусоваться, они придумали свою, вызовут МЧС и драпают потом в разные стороны, веселятся так». Опустив голову, вице-президент смущаясь, кивком головы подтверждал. Как пятиклассник в кабинете завуча. «А сегодня они милицию вызвали и…» Дальше Волька в повествовании начал вязнуть, ему трудно стало рассказывать, потому что сам не понимал, как такая ерунда с ними приключилась, с КолаНиколой, прокол получился, затмение. Стеснялся сказать, что испугались.

— Мы только было с дядей Колей собрались, там, на месте… как… они выскочили и… и… «менты, менты…»

— Они — это кто, и откуда? — перебил Пастухов.

— Эти! Они! — Волька кивнул головой в сторону «языка». — Их там человек двадцать таких было, в квартире. Напротив. И Матвей с ними. Вот мы и… Поняли — засада. Подумали, в смысле, «атас» и…

Присутствующие смотрели на Вольку с сочувствием, на гостя с интересом и осуждением, как на контрафактное произведение доисторического чудовища, доставленного перекупщиком на торги. Где-то так примерно менты смотрят на игрушечный детский пистолет в руках своего стажёра. Что за ерунда? Не понимали, что за игры могут быть с милицией или, например, с МЧС…

— А если вас арестуют? — спросил дядя Гриша.

— Да! — поддержал линию обвинения владивостокский главред. — Если!

— Так это почти всегда, — поспешил успокоить Майский-Гладышев. — Только они потом сразу отпускают.

— Несовершеннолетние, что ли? — хмыкнул Волков.

— Нет, просто папа или дядя позвонят, и всё. Ещё и извиняются потом… Козлы! — С высокой долей презрения, заключил сын Рублёвки.

— Вот как! — Воскликнул дядя Коля, с тонкой язвительной иронией в голосе. — И кто же у нас папа?

— Его дядя… — начал было пояснять Волька.

Но его прервали.