Честь горца

Она внимательно посмотрела на остальных мужчин, которые стояли при лошадях Луи и Жоржа. У всех грубые лица с каменным выражением. Ни у кого не мелькнуло в глазах ни проблеска сочувствия, ни неловкости. Найджел говорил ей, что она очаровательная женщина. Но тут было совершенно ясно, что она недостаточно очаровательна, чтобы смягчить сердца этих людей. Отсюда нелепо было ожидать какую-нибудь помощь.

– Только не талдычь, что не виновата, – прорычал Луи. Из седельной сумки он вытащил длинный кусок веревки и крепко связал ей руки за спиной. – Мне все равно, убила ты того ублюдка или нет. Ты нужна господину Вашелю, и я отвезу тебя к нему. – Закинув ее к себе на седло, он взгромоздился у нее за спиной.

– Господина Вашеля окружают одни безмозглые прислужники, – пробормотала она себе под нос и вскрикнула, когда Луи ударил ее в ухо. В голове зазвенело.

– Если собираешься молить о пощаде, прибереги слова для его ушей.

– Ни за что не доставлю Вашелю Дево такого удовольствия.

– Сдается мне, что ты искромсала муженька своим острым языком, – проворчал Луи. – Сиди тихо, женщина. Вашель хочет получить тебя живой, но он не говорил, чтобы в целости и сохранности.

Она открыла было рот, чтобы дать достойный ответ, но увидела, как Жорж покачал головой, и решила промолчать. Высказать все, что кипело внутри от страха и злости, было бы приятно, но совсем ни к чему оказаться у Вашеля избитой до бессознательного состояния. Не только потому, что в таком состоянии будет трудно попытаться договориться о чем-нибудь, но можно потерять шанс спастись, если вдруг таковой появится. Она понимала, что эта поездка может закончиться для нее смертью, но предпочла бы встретиться с ней, будучи в ясном уме. Если ее поставят пред лицом врага избитую, безгласную, слишком слабую, чтобы хоть душу отвести бранью в последний час, это будет недостойный способ умереть.

Проехав полями, они миновали густую рощу и выехали к огромному замку. Его толстые и высоченные стены внушали уважение. Жизель невольно выругалась. Судя по всему, ее довезли до ворот господина Вашеля. Если она выживет, ей нужно будет научиться выбирать правильные дороги, по крайней мере хотя бы знать, где появляться не следует. Теперь-то она поняла, как сдурила, когда поддалась безотчетному порыву, уехала от Найджела и осталась без защиты. Это было настоящее помешательство, бежать куда-то не разбирая дороги, при ее-то способности не замечать ничего вокруг и не уметь ориентироваться.

– Когда мы первый раз увидели, как ты нагло скачешь по возделанным полям господина Вашеля, мы подумали, что ты решила сдаться, – сказал Жорж.

– Чтобы лишить тебя шанса получить кровавые сребреники? – От злости на свою глупость она даже охрипла.

– Это было единственное разумное объяснение твоего появления, после того как ты скрывалась и оставалась на свободе целый год.

В его низком голосе можно было услышать намек на восхищение, но Жизель мучилась своими переживаниями, и ей было не до лести.

– Можно объяснить и по-другому. Это, кстати, убавит радости от победы, что вам удалось изловить отчаянную убийцу, хотя меня и выставит полной идиоткой. Я заблудилась.

Она пожала плечами, когда Жорж вытаращил на нее глаза.

– Ты заблудилась?

– Да, заблудилась. – Жизель посмотрела вверх на огромные, в железных шипах, ворота. – Окончательно заблудилась, – прошептала она.

Оставалось только надеяться, что Найджел не кинется на розыски, а, увидев, что ее нет, просто отправится домой. Он поклялся предоставить ей защиту и очень серьезно относился к таким вещам. Но она нанесла ему глубокую обиду, когда исчезла среди ночи, не сказав ни слова. Оставалась еще надежда, что чувство возмущения одержит над ним верх, и он откажется от нее. Этот замок был прочный и хорошо укрепленный. Если он попытается вытащить ее из ловушки, куда она сама угодила, то может легко лишиться жизни. Жизель не сомневалась, что ее тоже скоро прикончат, и меньше всего ей перед смертью хотелось услышать, что Найджел погиб из-за ее глупости.

Найджел хмуро оглядывал расстилавшиеся перед ним поля. Огромное открытое пространство заставляло его испытывать беспокойство. Он ничего не рассказывал Жизели, отчего оно так опасно. Обернувшись назад, Найджел посмотрел на изрытую землю. Здесь что-то произошло. И у него появилось болезненное чувство, что это как-то связано с Жизелью.

Он прошел по ее следам до этого места, ясно отличая характерные следы копыт ее лошади. «Как будет время, – подумал он, – я отблагодарю кузнеца за то, что он подковал ее лошадь так заметно». Гвоздь на одной подкове чертил по земле, и этот след ни с чем нельзя было спутать. Если он вытащит Жизель из переделки, в которую она влезла, гвоздь нужно будет обязательно нормально закрепить. Раз он нашел ее по этому признаку, то это сможет сделать и любой.