Четверо Благочестивых. По обе стороны закона

— Моя фамилия Гонзалес. Вас, разумеется, зовут Юджин Коннор или Бергстофт, — сказал Леон. — Одно время вы были офицером в… — он назвал полк. — В пустыне вы переметнулись к врагу, заручившись помощью посредника в Каире. Вас зачислили в списки погибших, но на самом деле вы сделались шпионом. На ваших руках лежит ответственность за трагедию у Аль-Масджида…[70] Не пытайтесь достать пистолет, если не хотите укоротить себе жизнь.

— Хорошо, — глухо произнес Коннор. — Что вам нужно?

— Во-первых, мне нужны деньги, которые вы сегодня днем получили в банке. У меня есть подозрение, что мисс Мартин дала вам пустой чек со своей подписью, и еще более сильное подозрение, что вы сняли с ее счета почти все, что на нем было, о чем она узнает завтра утром.

— На вооруженное ограбление смахивает, не находите? — Коннор хрипло рассмеялся.

— Деньги, живо! — процедил Леон.

Коннор почувствовал, что в живот ему уперлось дуло пистолета, и вынул из кармана пухлую пачку банкнот.

Леон взял деньги и опустил себе в карман плаща.

— Я надеюсь, вы, мистер Леон Гонзалес, понимаете, что у вас после этого будут очень серьезные неприятности? — снова заговорил Коннор. — Думаю, вы сумели расшифровать пропуск…

— Я расшифровал ваш пропуск без труда, если вы говорите о золотой пластинке, — сказал Леон. — В нем говорится, что «англичанину Коннору разрешено пересекать наши границы в любое время дня и ночи, и что ему надлежит оказывать любую необходимую помощь и поддержку», и подписан он главнокомандующим Третьей армией. Да, мне все это известно.

— Когда я вернусь в Англию… — начал было Коннор, но Леон перебил его:

— Вы не собираетесь возвращаться в Англию. Вы женаты. Женились в Дублине, и это, возможно, не первый случай двоеженства за вашу карьеру. Сколько здесь денег?

— Тридцать или сорок тысяч… Не думайте, что мисс Мартин решит подать на меня в суд.

— Никто не будет подавать на вас в суд, — тихо произнес Леон и бросил быстрый взгляд по сторонам: палуба была пуста. — Вы предали родину… Если у вас вообще есть родина. Вы отправили на смерть тысячи людей, которые считали вас своим товарищем. На этом все.

Короткая вспышка огня как будто вылетела из его руки, раздался негромкий хлопок, колени Коннора подкосились, но он не упал на палубу, потому что Леон подхватил его. Швырнув пистолет в воду, он легко поднял тело, перевалил через борт и бросил в темное море…

Когда на горизонте показался Остенде, в каюту майора Ратленда зашел стюард. Однако он не увидел там ни багажа, ни самого пассажира. Стюард привык к скупым пассажирам, которые сами выносят свой багаж на палубу, чтобы не платить за помощь, поэтому лишь пожал плечами, развернулся и ушел по своим делам.

Что же до Леона Гонзалеса, он задержался на день в Брюсселе, отослал безо всякого сопроводительного письма тридцать четыре тысячи фунтов мисс Лоуис Мартин, сел на поезд до Кале и уже вечером был в Лондоне. Когда он широкими шагами вошел в столовую, Манфред оторвался от газеты, поднял глаза на друга и спросил:

— Хорошо провели время, Леон?

— В высшей степени, — ответил Леон.