Четверо: Из Небытия

Вике не удалось быстро заснуть, а потому она видела, как вампир садится на колени, скрещивает руки крест-накрест на груди и начинает что-то шептать одними губами. Она слишком долго была вдалеке от родины, чтобы точно знать, что именно он делает. Однако память услужливо подсунула ей нечёткий образ дяди, точно также сидевшего у себя в комнате перед прикрепленной к стене резной табличкой. Обращение к Духам — молитва — в Дарросе было иным. Можно просто воззвать к Духам, прижав руку к сердцу и воскликнув слова обращения. Можно склонить голову у дорожных святилищ или памятников. Или же в Храмах, где в помещениях ярко пахло благовониями, от которых в голове образовывался туман, обратиться уже с длинной молитвой к Духам. Как взывали к Двенадцати — Вика помнила плохо. Ещё сохранился в памяти совсем потерявший очертания образ огромного зала, где пахло чем-то горьковато-сладким, а ещё были родители. Совсем смутные образы, и совсем забытые голоса… Потому что в другую их встречу всё было совсем иначе. Не было той идиллии, как в неизвестном Храме Двенадцати.

Виктория зажмурилась, попыталась отогнать от себя ненужные мысли, представила спокойную реку, текущую по какой-нибудь долине… И мысли её обратились в сон.

* * *

Путь до Орлета не был сложен, но долог. К концу третьего дня пути Четверо добрались до ворот города, где неожиданно для них стоял патруль Инквизиции. Что она забыла здесь — было непонятно, ведь Инквизиция была властна лишь в землях Тейнитара, но никак не здесь, в Орусе!

— Гарас дра… — прорычала Вика, сжимая кулаки. — Нужно как-то пройти в город, но эти псы нас не пустят.

— Почему не пустят? — удивился Хагалаз. — Они здесь не властны.

— Ну так вперёд, герой! Объясни это им самим.

— Или Инквизиция рехнулась, или мы чего-то не знаем и ты от нас это скрываешь, милая, — протянул Повелитель Душ. Виктория разъярённо посмотрела на него, а после что-то принялась искать в прикреплённом к поясу штанов мешочке.

— Если бы я не доверяла вам, то не стала бы делать это, — она извлекла небольшую бутыль с чем-то кислотно-красным внутри. После чего подошла к Райдо и обратилась уже к нему: — Что бы ни случилось, веди себя так, будто так и нужно. Ты сам поймёшь.

После этих слов, уже не вдаваясь в подробности, она залпом опустошила бутыль, и лишь успела выкинуть её куда-то в траву, как вдруг замерла будто парализованная и упала бы, если Райдо не успел среагировать, подхватив безвольное тело на руки.

— Вика… — прошептал он, ошарашенно глядя на неё. Глаза её были закрыты, но она всё ещё дышала и её сердце билось. Значит, какое-то зелье… Мужчина перевёл взгляд на товарищей и прорычал: — За мной. Говорить буду я.

Инквизиторы останавливали почти всех, кто подходил к воротам, и судя по кислым лицам стражи — происходящее никому не нравилось, но ничего поделать с этим никто не мог, а потому — терпели. На подошедших к воротам Четверых сразу же обратили внимание и Инквизиторы преградили им путь.

— А-ну стоять! — рявкнул один из них, на накидке которого был изображён герб Тейнитара, явно командир отряда. Остальные скромно стояли рядом, держа руки на рукоятях мечей. — Кто вы такие?

— Просто путники, — спокойно ответил Райдо. — Пустите нас в город, вы разве не видите? Девушке плохо, — он перевёл взгляд на бессознательную Вику на своих руках. Командир отряда окинул их цепким взглядом, после посмотрел на спокойное лицо Хагалаза, что-то проворчал про местные законы и сцепился взглядом с Менсисом.

— Что здесь делает ведьмак? — прорычал он.

— Разве законы Оруса запрещают ведьмакам перемещаться по этим землям? — удивился Райдо. — Он с нами.

— Нет, ведьмак пройдёт с нами, — с нажимом проговорил командир. Чувствуя нарастающее напряжение, стража уже не вытерпела и подошла к ним, своим появлением напоминания Инквизиции о том, что в этих землях у них не было столько полномочий, как в Тейнитаре. Увидев это Инквизитор снова что-то проворчал себе под нос на другом языке, но с явной неохотой произнёс: — Ладно. Пускай будет по вашим, мать их, законам…

Райдо кивком головы поблагодарил стражников и прошёл в открытые ворота.

Вика пришла в себя уже когда они достаточно углубились в город, легонько шлёпнула Райдо по руке и соскочила на землю. Оглядевшись, девушка коротко сказала следовать за ней и повела товарищей дальше, вскоре свернув в проулок.

Там виднелась деревянная вывеска трактира, гласившая «У дяди Джо», при чём «дяди» было выцарапано уже другой рукой. У крыльца трактира стояло пара мужиков, что-то обсуждавших меж собой, а по тому не обращавших внимания на подошедших. Виктория толкнула дверь и они очутились в помещении, окутанном мягким светом, пропахшим ароматной едой и забористым пивом. Здесь было много посетителей, но весь общий вид так и говорил о том, что в Орлете даже трактиры — места приличные.