Четвертая экспедиция (сборник)

Ну да ладно. Хватит мне ворчать, надо что-то придумывать еще. Никто сюда не приедет за нами, а если и приедет вытаскивать, то мне же потом и нагорит. Я бросил взгляд на эти «лысые» резиновые камеры, которые минуту назад беспомощно вращались в воде, и вспомнил кадры старых фильмов, когда пароходы ходили по Волге не с современными гребными винтами, скрытыми под водой, а с большими барабанами за кормой, которые загребали воду, словно мельница. Если что-то похожее наделить на наши «лысые» колеса, пожалуй, мы выгребем отсюда.

– Алексей, что там у тебя в кузове есть? – поинтересовался я. – Нам бы какие-нибудь короткие рейки да крепкого шпагата побольше.

– Этого добра хватает, только рейки не совсем короткие: метра по полтора длиной. Но ножовка есть, можно распилить.

– Если так, давай делать амфибию из нашего ТРЭКОЛа.

– И как же мы это сделаем в таких «плавучих» условиях? – спросил Алексей.

– Да очень просто. Твое дело пилить эти длинные рейки на короткие, а мое – обвязывать наши лысые колеса. Двигатель потом запустим, колеса закрутятся и по воде загребать начнут. Глядишь, до берега доковыляем.

– Ну ты, башка, Федорыч.

Однако от замысла до его реализации дистанция по времени оказалась немалая. Поскольку глубина была такая, что дна достать не удалось, мне пришлось висеть на колесе так, чтобы одновременно удержаться самому и при этом подвязывать рейку за рейкой. Сделать это было совсем непросто. Тем, кто бывал в летней тундре, понятно, что ко всему прочему здесь летали тысячи комаров и всяческая мошка, которые норовили укусить в самый неподходящий момент. По сравнению с этими полчищами насекомых подмосковные леса и болота можно считать просто свободными от гнуса даже в вечернее время. Один хлопок по комару, севшему на щеку, мог стоить холодного купания в болоте. Поэтому усилием воли приходилось терпеть эту гадость на себе, пытаясь сдуть ее, искривляя губы в сторону, да постоянно потряхивая головой. И в этот момент у меня в кармане заверещала трубка газовой связи. Я попытался ее достать, не отпуская вторую руку, держащуюся за колесо. Но все же она соскользнула, и я сорвался в пучину...

Однако удалось все же зацепиться за колесный диск. Но мои резиновые «заброды» оказались коротковаты, и правый сапог заполнился холодной водой, да и левый немного зачерпнул. Но я все же выкарабкался в исходное положение. Трубка продолжала настойчиво трещать. Я, наконец, ухватил ее мокрыми пальцами и ответил:

– Бочкарь слушает.

В ответ услышал голос нашей плановички Галины Петровны:

– Вячеслав Федорович, тут финансовое начальство интересуется нашими новыми сметами. Могу я им дать проект без Вашей визы? И еще у меня есть целый ряд вопросов для согласования с Вами.

– Галина Петровна, мне сейчас не очень удобно разговаривать, – ответил я. – Перезвоните через пару часов.

– Хорошо, я подожду.

Действительно, разговаривать мне, мягко говоря, было совсем неудобно. Теперь мокрые ноги руки и нижняя часть одежды почти до пояса совсем сковывала движения, да и попросту холодновато стало. Хоть и лето, да почти в Заполярье.

Провозились мы с Алексеем еще часа полтора, но, в конце концов, идея была воплощена в реальность. Включив передачу, мы увидели тучу брызг, вырвавшуюся из-под колес, но наш ТРЭКОЛ послушно поплыл вперед. После небольших маневров мы выбрались из этого злосчастного болота. Недаром гласит народная мудрость: «Тише едешь – дальше будешь».

* * *

В начале 90-х годов обустраивали мы Ардалинское месторождение. Своего оборудования уже выпускалось мало, и пользовались различными импортными поставками. При монтаже различных служебных помещений и лабораторий широко применялись сборные модули размером три на шесть метров и два с небольшим метра высотой. При этом удавалось довольно быстро сооружать самые основные производственные помещения, которые росли буквально на глазах. Были уже собраны блок управления, котельная и даже рабочая столовая, соединявшиеся между собой стандартными сборными коридорами, где поверху под фальш-потолком прокладывались кабели электропитания. Уже потом во второй половине девяностых на Лаявожском месторождении мы пользовались нашими сборными конструкциями, которые компания «Шкода» стала выпускать в Вологде. А на Ардалинском собирали импортные.

При сборке присутствовал инженер-американец, по имени Майкл, присланный от фирмы-поставщика, который руководил этим процессом. А саму работу выполняли наши бывалые мужики, видевшие на своем веку много всяких железок: и своих, и заморских.