Четвёртая профессия

- Вчера вечером, - рассказывала Луиза, - я подумала, что опять возникнет та же проблема, и решила его подстраховать. Повторяла заказы, следила, как он смешивает коктейли, чтобы не дать напутать, В основном Эд был занят беседой с "монахом", только сам он говорил по-английски, а "монах" испускал какой-то горловой шепот. Помните, на прошлой неделе по телевизору показывали, как "монахи" говорят? Вот и этот шептал точно так же. Я видела, как Эд взял у него таблетку и проглотил, а потом запил водой. - Она повернулась ко мне и коснулась моей руки. - Я думала, ты с ума сошел. Я пыталась тебя остановить.

- Не помню.

- В баре к тому времени уже почти никого не было. А ты рассмеялся и сказал, что эта таблетка научит тебя ориентироваться и ты больше никогда не заблудишься. Я, конечно, не поверила. Но "монах" включил свою переводящую машинку и повторил то же самое.

- Лучше бы ты меня все-таки остановила, - сказал я.

- Лучше бы ты не говорил мне этого, - ответила Луиза. - Я ведь тоже приняла таблетку.

Я чуть не захлебнулся. Я как раз поднес к губам джин с тоником.

Луиза хлопнула меня по спине и, вероятно, помогла мне перевести дух.

- Ты ничего не помнишь? - спросила она.

- Я вообще почти ничего не помню с той секунды, как принял первую таблетку.

- Да? Но ты вовсе не казался нетрезвым. Во всяком случае, поначалу...

В разговор вмешался Моррис.

- Луиза, а что "монах" сказал о таблетке, которую дал вам?

- Ничего. Мы говорили обо мне. - Она задумалась. Потом, удивляясь самой себе, сказала: - Не знаю даже, как это понять. Ни с того, ни с сего начала выкладывать историю своей молодой жизни. И кому? "Монаху"! Но мне почудилось, что он слушает меня с сочувствием.

- "Монах"?

- Да, "монах". Потом вдруг достал таблетку, дал ее мне и сказал, что она мне поможет. Я ему поверила. Не знаю, почему, но поверила и проглотила.

- Были какие-нибудь симптомы? Появились какие-нибудь новые ощущения?

Она покачала головой, обескураженно и несколько раздраженно. Сейчас, в холодном сером полуденном свете, вчерашний поступок представился ей чистой воды безумием.

- Значит, так, - сказал Моррис. - Вы, Фрейзер, приняли три таблетки. Назначение двух из них нами установлено. Вы, Луиза, приняли одну, но мы понятия не имеем, чему она вас научила. - Он зажмурился. Затем посмотрел на меня. - Фрейзер, если вы не можете вспомнить, что вы приняли, то, может, хоть вспомните, от чего отказались? Предлагал ли вам "монах" что-либо такое...

Он осекся, уловив выражение моего лица. Потому что его слова в самом деле мне кое-что напомнили...

"Монах" говорил на своем языке, говорил своим чужим шепотком, которому вполне достаточно быть шепотком, потому что основные его звуки просты и легко различаются даже человеческим ухом. "Это обучит вас правильной технике плавания... Кхх... достигает скорости от шестнадцати до двадцати четырех... кхх... за три гребка... Курс включает также упражнения..."

- Я отказался от таблетки, обучающей разумных рыб правильной технике плавания, - сказал я вслух.

Луиза хихикнула.

- Шутите? - спросил Моррис.

- Нет. - И было еще кое-что. Сейчас мне уже не мерещилось, что я тону в море бессчисленных и бессвязных фактов, как раньше. Видимо, все они постепенно раскладывались по полочкам у меня в голове, находя каждый свое место. - Я его расспрашивал об инопланетных формах жизни. Не о самих "монахах" - это было бы невежливо, тем более со стороны представителя расы, не проявившей пока еще своих интеллектуальных способностей, - а о других инопланетянах, обустройстве их организмов. И "монах" предложил мне три курса рукопашного боя без оружия. Каждый из них включает обширные познания анатомии.

- Вы их не приняли?

- Нет. А зачем? Одна из таблеток обучала, как убить разумного вооруженного червя, но она пригодилась бы мне только в том случае если бы я был разумным невооруженным червем. А я еще не настолько к тому времени обалдел.

- Найдутся люди, Фрейзер, которые отдали бы руку или ногу за любую из таблеток, от которых вы отказались.

- Ага. А пару часов назад вы заявляли, что я псих, раз согласился глотать обучающие таблетки пришельцев.

- Извините, - сказал Моррис.

- Вы ведь всерьез решили, что они сведут меня с ума. А, может, уже свели, - добавил я, потому что мое сверхчувствительное равновесие все еще продолжало чертовски меня беспокоить.

Но реакция Морриса обеспокоила меня еще больше. "Фрейзер того и гляди начнет заговариваться. Надо поскорее выкачать из него все, что можно".

Нет, на лице его ничего такого не отразилось. Неуж-то я превращаюсь в параноика?

- Расскажите-ка мне еще о таблетках, - попросил Моррис. - Похоже, что они дают эффект замедленного действия. Долго ли придется ждать, прежде чем появится уверенность, что на поверхность всплыло абсолютно все?

- Он и вправду говорил мне что-то... - Я сделал усилие и постепенно вспомнил.