Четвёртое измерение

– Но-но, – возмутился Вик, – так нельзя, надо по-человечески всё решать. Это, всё-таки, наша бывшая коллега. Кстати анекдот: «Алчные рыбаки на похоронах коллеги умудрились ещё и червей накопать!».

– По-человечески решается на Земле, а не неизвестно где! Нечего научному сотруднику уважаемого НИИ торчать наполовину на Земле и наполовину на какой-нибудь Луне! Где мой топор! – ему внезапно передали из толпы топор. Передавший походил на пирата, в красном платке и жёлто-зелёных сапогах.

– Э-э-эй, – завопила Линда, – стойте, прекратите, я не виновата! Не виновата! Не виновата!…

Её трясли за плечо. Вырвавшись из тяжёлого сна, она села, потерев глаза, осмотрелась – вокруг вроде бы вечерело.

– Разоспалась ты, да и сны у тебя какие-то неприятные, я не стал досматривать финал и решил разбудить, пока тебя там не убили.

Она уже не удивлялась таким заявлениям.

– А почему ещё не утро? Ночь уже была? Я не поняла…

– Здесь время, очевидно, непривычное тебе. День длинным получается из-за своеобразного наклона планеты к солнцу, и он ещё не закончился. Ешь, и пойдём. Я уже, дорогая моя, устал с тобой нянчиться. Первый раз такой сложный объект мне попадается.

Их временное убежище между домами как раз располагалось прямо напротив сороковых врат. У Линды выдалось несколько свободных минут понаблюдать за процессом: людей выводили на помост, на ногу или на одежду каждому цепляли табличку с номером. Внизу начиналось движение: одни кричали и вскидывали руки, по-разному загибая пальцы – это, наверно, продавцы. В толпе им неудовлетворительно отвечали и спорили – это, наверно, покупатели. Галдёж перерастал в перепалки, иногда с драками. В итоге продавец соглашался на сумму, и товар уходил к покупателю. Человека с помоста снимали и уводили куда-то под лестницу, затем всё повторялось.

– А куда их уводят?

– Увидишь. Вставай, – не дал он долго рассиживаться.

– А кто покупатели?

Нет ответа.

– А Ваше имя можно узнать? Всё равно уже конец, – бомбила она вопросами.

– Нет у меня имени. Я рождён для работы и делаю её всю свою жизнь, имя мне не нужно. Можешь запомнить меня как Харон-2059, это мой идентификационный код на Фее. Если тебе это так важно.

– А меня – Линда. Можно просто Лин…

Кажется, ему это было неинтересно. Пришлось вставать и идти.

– Можешь прикрыться моим идентификационным кодом, если попадёшь в плохую ситуацию. Разрешаю. Но не наглей.

Линда едва понимала ценность этого подарка.

Бешеная гонка продолжилась. Вечерело медленно, а ночь, похоже, вообще не собиралась наступать. Мимо пролетали врата за вратами, сороковые сменились пятидесятыми. Чем дальше они уходили вглубь города, тем относительно меньше становилось народа. Ну, совсем относительно.

В разных районах имелась и разнообразная архитектура зданий. Было заметно, что попытки придерживаться какой-то одной линии строительства всё-таки предпринимались, хотя и в целом безуспешно. Линда урывками успевала осматривать строения: некоторые здания казались ей совершенно обыденными – каменные или кирпичные, с прямоугольными окнами и вроде бы шиферными крышами, и тут же рядом громоздились полностью стеклянные небоскрёбы, в виде башен, переливающиеся диодной подсветкой с движущимися вокруг балконами, которые подплывали к магазинам и увеселительным заведениям, висящим между башнями. А рядом с небоскрёбами тут же ютилась группа глиняных домиков и сараев, на соломенных крышах которых гнездились жирные утки, а может, это такие у них куры. Всё было вперемешку.

Пятьдесят восьмые врата были полупустыми. На помосте находилось всего два грустных человека, а покупателей и вовсе мало, и все низкорослые, в шкурах с ног до головы и в броне. Рядом с помостом свернувшись клубочками спали упряжные собаки, а позади них застыли в ожидании большие расписные сани. Толщина собачьего меха говорила о том, что живут они в очень непростых погодных условиях.