Четвертый кодекс

Кромлех увидел разложенные на столе под прозрачной стеклянной крышкой части скелета. С первого взгляда было ясно, что при жизни человек был довольно высок и большеголов.

— Скелет, обнаруженный археологами на Синае, — представил кости Монтесума.

Евгений вздрогнул, увидев на древнем черепе внушительную вмятину — такую же, как у него самого. Хотя остов был как остов — сразу видно, что старый, и принадлежал взрослому мужчине. Ну, жил человек в тяжелые времена, когда схлопотать такое украшение на лбу можно было запросто.

Кромлех вопросительно взглянул на императора.

— Теперь сюда, — сказал Монтесума, подходя к другому столу и снимая ткань с предмета поменьше, который оказался гипсовым скульптурным портретом.

— Облик погребенного монаха VII века, реконструированный по методу вашего академика Герасимова, — прокомментировал император.

Вот это Кромлеха и вправду потрясло. Ошибки быть не могло — Евгений видел эти черты каждый раз, когда смотрел в зеркало. Сказать на это он ничего не мог — лишь пытался каким-то образом встроить только что увиденное в реальность.

— Ну и напоследок, — опять заговорил Монтесума. — Не так давно один наш ученый-генетик открыл метод идентификации личности по ДНК. Вы же знаете, что это такое?

Кромлех кивнул.

— Она еще не полностью обкатана, но вполне работает — был бы генетический материал, — продолжал монарх. — В данном случае он есть — в останках монаха сохранилось довольно много ДНК. А вашу орлы добыли еще несколько лет назад. Вы уже догадываетесь, что показали тесты?..

Евгений молчал — догадался, конечно, но не желал верить. Однако Монтесума безжалостно закончил:

— Образцы идентичны. Этот человек... Я даже не знаю, как сказать... Короче, это ваш собственный скелет. Ну, или вашего однояйцевого близнеца, что столь же невероятно.

Кромлеху казалось, что он внезапно попал в безвоздушное пространство, выброшен в глубокий космос и плавает в вакууме — не дыша, не мысля, но невозможным образом оставаясь в сознании. С момента встречи с уэй-тлатоани он продумывал план самоубийственной атаки на него. Евгений не сомневался, что справится с ним голыми руками — надо только дождаться удобного момента и применить один жестокой захват, которым за пару секунд сломает императору шею. Охранники ничего не успеют сделать. Конечно, и сам Кромлех будет убит, но он понимал, что живым его все равно не отпустят.

И удобный момент настал именно сейчас — они стояли с уэй-тлатоани бок о бок, а охрана и странный человек в маске — на достаточном отдалении. Но Евгений был не в силах шевельнуть ни одним мускулом, словно был отравлен парализующим ядом.

— Я знаю, что вы хотите убить меня, — тихо произнес Монтесума. — Конечно, я имею то же намерение в отношении вас, хоть и не испытываю к вам ненависти, исключительно уважение. На моем месте любой правитель — и ваша царица, и королева Британии, и президент Единой Европы, и все остальные — уже бы вас ликвидировали. Ради спасения своего государства и своего народа. Потому что вы представляете собой неразрешимую загадку, а это смертельно опасно по определению. Однако народы моего континента, мой народ мыслят несколько иначе. Я вижу сейчас не опасный и необъяснимый прецедент, который следует как можно быстрее пресечь и забыть о нем. Я вижу игры космических сил, правящих этим миром... волю богов, если хотите, и не могу игнорировать ее. Так что ни я, ни вы сейчас не можем убить друг друга, потому что нас связывает некий долг.

— Мы должны понять, что это за чертовщина, — глухо произнес Кромлех, глядя на скелет.

Император кивнул.

— Вас необходимо тщательно обследовать. Эти останки свидетельствуют, что при жизни человек перенес многие травмы и серьезные интоксикации. Мы должны выяснить, чем ваше тело отличается от... вашего тела из прошлого. А потом... потом я приму решение.

Евгений осознавал, что Монтесума не оставил ему никакого выхода — даже самоубийства. Он безропотно отдаст свое тело для исследований — чтобы разгадать эту безумную загадку. И еще он понял, что те же самые чувства испытывал и уэй-тлатоани — помимо долга разгадать волю богов и желания обезопасить свою державу и трон, его, как и Кромлеха, пожирала жажда личного познания тайн вселенной. Евгений явственно чувствовал обволакивающую останки ауру — след сил, начало которых лежало не в этом мире, и жаждал постигнуть их... Еще он подумал, что при других обстоятельствах они могли бы подружиться с владыкой Великого Ацтлана, потому что, в сущности, очень похожи... Но таких обстоятельств сейчас не существовало, да и не предвиделось.

— И вот еще что, — медленно произнес Монтесума. — Судя по генетической экспертизе, этот... человек, — он кивнул на кости, — он... мой предок. Ученые утверждают, что это —основатель правящей династии Великого Ацтлана.

Кромлех молча и пристально посмотрел на уэй-тлатоани, поклонился ему и позволил страже увести себя.