Четвертый ледниковый период (пер. А. Стругацкого)

– Да, плохо наше дело.

– Ты видел?

– Да. Самый конец.

– Где остальные?

– Собу и Ваду я оставил там. Пусть ждут. Возможно, нам потребуются еще какие-нибудь данные.

– Я ждал, что ты мне позвонишь…

Ёрики отлепил от тела промокшую сорочку, затем медленно провел языком по губам. Я повернулся вместе с креслом и, глядя ему в лицо, продолжал зловещим тоном, удивившим меня самого:

– …а вместо этого позвонил какой-то чудак и угрожал мне.

– Что такое? – Ёрики замер, держась за спинку стула, на который собирался садиться.

– Предлагал не залезать слишком глубоко в их дела. Сказал, что полиция заинтересовалась теми двумя, которые следили за убитым. Причем это, кажется, правда. Цуда тоже говорил мне об этом.

– И?..

– Видимо, этому типу известно, что следили за убитым мы с тобой.

– Интересно… – задумчиво проговорил Ёрики и затрещал длинными пальцами. – Получается, что там действительно был еще кто-то, кроме нас.

Я насмешливо заметил:

– Весьма возможно. Но кто этому поверит?

– Верно. Я вас понимаю… – Ёрики, закусив губу, исподлобья посмотрел на меня. – Звонивший, разумеется, и есть убийца… Но этот телефонный разговор слышали только вы, сэнсэй, и в то же время вы являетесь моим соучастником. Если полиция нападет на след двоих, следивших за убитым, подозрение падет прежде всего на меня.

– Я попытался представить себе связь между обстановкой в комнате и тенью на окне. Эта тень была, несомненно, от Тоды, когда он падал. Ты видел еще одну тень… Но ее, кроме тебя, никто больше не видел.

– Да, мне могут сказать, что это была моя собственная тень, и опровергнуть это я не смогу. – Ёрики с горькой усмешкой прищелкнул языком. – Поистине нам фатально не повезло, что наш объект не видел убийцу. Столько трудов нам стоила стимуляция трупа, и вот она обернулась против нас. Будь у меня хоть малейший мотив для убийства, даже вы могли бы заподозрить меня, сэнсэй, и были бы правы.

– С мотивом тоже беда. Заставить его говорить оказалось не так-то просто…

Я многословно поведал Ёрики, как убитый, это несчастное отражение личности в машине, решительно не пожелал признать себя мертвым и как трудно с ним иметь дело. Ёрики молча выслушал меня, затем тихо сказал:

– Тогда остается только прибегнуть к обману.

– К обману?

– Да. Убедить его, что он еще жив.

16

В общем это нам, кажется, удалось. Убитого – нет, его электронный призрак в машине убедили, что он лежит в госпитале. Он ничего не видит и не чувствует своего тела из-за шока, но он скоро поправится. И когда в нем возбудили чувство мести, он неожиданно заговорил. Мы заставили его говорить, и это был успех. Другой вопрос – насколько это улучшает положение.

(Еще только шесть часов, но небо внезапно потемнело, хлынул проливной дождь. Огромные капли разбиваются о стекла окон. Напряженно, словно сидя на стуле с двумя ножками, я выслушал исповедь машины. Привожу ее здесь.)