Четыре круга судьбы

«…1 августа. 10. 07. Поезд в сторону Апостолово. Только что отправились. Пока ничего нового…»

(Помнил — как записывал это, а за окном уплывал назад симферопольский вокзал…)

«…13. 00. Мы уже в Апостолово. За весь путь — никаких новых видений…»

(И лишь потом спохватились: ошибка! Дорога та — построена позже! Тогда — напрямую от Джанкоя не было! И как ехали — те?)

«…17. 10. Прошли по городу, вернулись в гостиницу. Пока — никаких новых следов. Но… Ратак нашёл что-то по карте. Какое-то место. Пойдём туда уже завтра…»

И вот… Самое страшное — что едва ли не опровергало всё!

(Джортол замер… Но — никаких новых мыслей, чувств, видений — сейчас…)

«…2 августа. 8 часов…»

(От волнения — даже не назвал минуты!) «…Видение! Они… были тут! Ехали… Открытый грузовой вагон…»

(И ощутил тогда: полуденный жар, запах нагретого металла! Стоянка… Все — в тени горячей стенки присев на корточки, о чём-то говорили; лишь его двойник — лежал, проснувшись. Душно, сухо, резкий незнакомый запах…)

«…Нет. Слышу голос. Вдалеке. Диспетчера… Сейчас попробую разобрать: «…У нас массовый побег. Все пути закрыты. Обход забит эшелонами… с симулянтами…» «…Ты там что-нибудь делай, а не болтай лишнего»…

Да, это — два диспетчера. Два разных…

«…А пассажирский мне как пропускать? Через заводские дворы, что ли?..» «…Устроили это кладбище металлолома, а что я могу сделать? Куда я их уберу?..» «…Значит, и тюрьму пойдёшь сам! Я за твою рухлядь не отвечаю! Убери куда хочешь, а чтобы свободный путь был!..»

(Повторял всё, как слышал — одновременно пытаясь понять, представить…)

«…Ещё голос… Там, у них, совсем рядом: «Кто приказал стрелять?..» «…Бежали…» «…Что хнычешь, как…» «…Какой комендант станции…» «…Под трибунал за такое…» «…Вот, поймали. Вешаться хотел…»

Какой-то шум… Стрельба, погоня, крики? Нет, не пойму…

«Какой-то лейтенант проходил мимо…» «…Так, что, по приказу первого встречного…»

(А — «устав» же и требовал! Но то — отдельная тема…)

«…Не понимаю, что происходит… На повороте… отцепился вагон? Они спрыгнули… Бегут куда-то… Там крушение?..»

(Чувство отчаянного бега, гонки, за спиной — рваный скрежет сминаемого металла, оглушительный звон лопнувших рельсов… И их ужас — но успели! Однако…)

«…Их остановили… Солдаты… «Документы!» «Кто такие?» «Ищите беглых…» «Приказ… расстреливать на месте…»

(И образ — какого-то «дегенеративного солдата», как сразу мысленно назвал! Убогое существо, дефектные гены!)

«…А документов — нет. И вот другой: «За побег — знаешь что полагается? Два разреза крест-накрест штыком через всю ступню — до кости… и набить грунтом»…»

(Навис над его двойником — другой, огромный, рявкнув едва не в лицо! А — как сам успел сказать это для записи…

Да, в записи — пауза. Ужас, когда бессильны слова…)

«…Нет… Решили — иначе… Развлечься… От одного — требуют снять штаны… «Руки — на вагон!» Он — так становится…»

(Его, Джортола, двойник! И сам будто ощутил жар металла в ладонях!)

«…Солдат с чем-то подходит… С банкой краски… Выводит ему на теле… грубое слово. «А теперь — выпороть!» Даже… одним — других? По — этому месту… Иначе — расстреляют всех? И они решают: кто — кого…»