Четыре лучшие истории о любви. Сборник

Телефон, видимо, не выдержав накала, приглушенно пискнул, и вырубился. Оставалось только невидяще таращится в черный экран, заново прокручивая в голове весь разговор, проживая повторно эмоции, пытаясь прийти к какому-то решению. Собственно, оно было только одно – поговорить с отцом. Алла, видимо, надеялась на брата, оказавшись вдруг в положении приемыша, бастарда, скатившись с верхней лестницы первенца. Но Ярослав-то тоже – не железный.

Отец же, устав ждать, пришел снова. Встал напротив сына.

– С матерью что-то? – поинтересовался проницательно.

Тут бы все ему и выложить, Алка бы только порадовалась, ей-то что – она с души все скинула. Но Ярослав лишь упрямо тряхнул головой.

– Все по-старому.

Отец кивнул. Парень посмотрел на него, словно впервые. Ведь не старый еще, по современным меркам, но совершенно седой и какой-то высохший, потухший. Если мать сказала правду, то он-то, наверняка, тоже ее знал. И нес с достоинством долгие годы. Даже не подавая вида, что что-то не так. Это болезнь жены его изменила до неузнаваемости, высосала жизненные соки, а не ее обман.

– Пап, ты жалеешь о чем-нибудь? – вырвалось у Ярослава.

– В смысле, о жизни?

– Да.

Отец задумался, словно прокручивая в своей голове прошедшие годы, перематывая их, как кинопленку, оценивая эпизоды и сцены.

– Нет, – опустил ладонь на плечо сына, как припечатал. – Смысл жалеть?

– Ну, да. А чего бы ты переиграл, если бы дали?

– Странные ты вопросы задаешь, Яр. Но… Наверное, бы один момент жизни я хотел переиграть.

Вот сейчас он скажет. Ярослав почувствовал, как сердце подступило к горлу, как горячая волна пробежала по телу, а потом сменилась зябкостью, даже руки заледенели. Признается, что надо было поспешить, оказаться у мамы первым, отодвинуть того, перспективного… Но тогда – как же Алка? Вдруг возьмет и откажется от нее? Перечеркнет ее существование, как досадной ошибки?

– Нашу с мамой свадьбу, – просто ответил отец. – Ее ведь и не было, можно сказать. А мама хотела праздника, большого. С фатой и белым платьем, таким, как у принцессы. Мы ведь пошли, просто расписались, а вечером попили торт с «Прагой».

– И все?

– Все. Не сомневайся.

Он, конечно же, не имел в виду ничего особенного. Но Ярослав будто услышал ответ. Не сомневайся. Ни в том, кто отец Алле. Ни в том, что если человек твой, и ты это просто всеми волосками чувствуешь, за него стоит бороться.

13 Негативизм

Оксана приходила в больницу к Толику через день, чаще не получалось: учеба, да и мама нашла ей подработку в небольшом бутике, у своей подруги. Уставала страшно. Казалось, что теперь времени не хватает ни на что. Но ведь Толик – не тот случай, когда можно за счет него выкроить свободную минутку. Живым человеком нельзя пренебрегать. Особенно, если этот человек болеет.

Девушка покупала какие-нибудь вкусности – и ехала, надеясь, что настроение парня сменится с курса «Север» на курс «Юг». Что сегодня Толик перестанет куксится, обижаться непонятно на что, припоминать какие-то досадные мелочи, которых полно в отношениях, даже если им без году неделя.

Порой к Оксане присоединялись Ольховская и Григорьева. Тогда общая натянутость исчезала. Толик мило улыбался, шутил и был, в общем-то давно знакомым парнем. Лена и Янка делились новостями, рассказывали сплетни о преподах и общих знакомых. Оксана так не умела: во-первых, характер не тот, во-вторых, чужих ушей море. Но девчонок ничего не смущало. Может быть поэтому Толик и куксился с ней одной, скучал? Даже когда он стал выходить с девушкой в больничный холл или парк – в редкие сухие дни, большей частью молчал.

Оксана натянуто предлагала какие-то темы для разговора, пыталась вспомнить шутки, анекдоты. Дотягивалась до затянувшихся и местами уже полностью заживших царапин, но отдергивала руку, словно боялась обжечься.

Пашка тоже приезжал. Но не с Оксаной. Он и в универе ее старался избегать. А если приходилось общаться, казался холодным и говорил, будто сквозь зубы. В чем причина, девушка могла только догадываться. Наверняка, это его заморочка насчет Ярослава!

Придумал себе чего-то! Хотя парень ведь вообще ни при чем! Они и сейчас довольно часто встречались, перебрасывались парой фраз, как дела, и разбегались. Просто случайно. Безо всяких скрытых смыслов. А что часто, так скорее всего, и раньше так же было, просто внимания друг на друга не обращали. Парность информации. На психологии проходили.

Но переубеждать Пашку желания не возникало. Это его дело. Может считать, что угодно. Оксане с ним детей не крестить, это Ольховская по нему слюни пускает. Смущало лишь то, что иногда девушка неожиданно замечала пристальный взгляд Михеева, словно он наблюдает исподтишка, присматривается. От этого по затылку пробегали мурашки, словно подул ветерок и всколыхнул волосы – неприятно.

Оксана не понимала такого внимания. Хотелось подойти к Янке и сказать, чтобы уже предпринимала какие-то конкретные действия, пока ее красавчика не окрутила еще какая-нибудь сокурсница. Тогда ему будет чем заняться, кроме как следить за девушкой друга, пока тот в больнице.