Четыре столицы Древней Руси

Вследствие нового жестокого приступа моей болезни я несколько дней не был в состоянии двигаться и так как еще и сейчас не могу выходить, то лишен возможности лично довести до сведения Вашего Величества следующий факт: профессор Костомаров, вернувшись из поездки с научными целями в Новгород и Псков, навестил меня и рассказал, что в Новгороде затевается неразумная и противоречащая данным археологии реставрация древней каменной стены, которую она испортит. Кроме того, когда великий князь Михаил высказал намерение построить в Новгороде церковь в честь своего святого, там, вместо того чтобы просто исполнить это его желание, уже снесли древнюю церковь святого Михаила, относившуюся к XIV веку. Церковь святого Лазаря, относившуюся к тому же времени и нуждавшуюся только в обычном ремонте, точно так же снесли. Во Пскове в настоящее время разрушают древнюю стену, чтобы заменить ее новой в псевдостаринном вкусе. В Изборске древнюю стену всячески стараются изуродовать ненужными пристройками. Древнейшая в России Староладожская церковь, относящаяся к XI веку (!!!), была несколько лет тому назад изувечена усилиями настоятеля, распорядившегося отбить молотком фрески времен Ярослава, сына святого Владимира, чтобы заменить их росписью, соответствующей его вкусу…

Когда спрашиваешь у настоятелей, по каким основаниям производятся все эти разрушения и наносятся все эти увечья, они с гордостью отвечают, что возможность сделать все эти прелести им дали доброхотные датели, и с презрением прибавляют: «О прежней нечего жалеть, она была старая!» И все это бессмысленное и непоправимое варварство творится по всей России на глазах и с благословения губернаторов и высшего духовенства. Именно духовенство отъявленный враг старины, и оно присвоило себе право разрушать то, что ему надлежит охранять, и насколько оно упорно в своем консерватизме и косно по части идей, настолько оно усердствует по части истребления памятников.

Что пощадили татары и огонь, оно берется уничтожить…

Государь, я знаю, что Вашему Величеству не безразлично то уважение, которое наука и наше внутреннее чувство питают к памятникам древности, столь малочисленным у нас по сравнению с другими странами. Обращая внимание на этот беспримерный вандализм, принявший уже характер хронического неистовства, заставляющего вспомнить о византийских иконоборцах, я, как мне кажется, действую в видах Вашего Величества, которое, узнав обо всем, наверное, сжалится над нашими памятниками старины и строгим указом предотвратит опасность их систематического и окончательного разрушения…»

К этому стоит прибавить и такой «милый» исторический факт — только отсутствие финансов не позволило пустить на щебень одну из самых поэтичных жемчужин русской архитектуры — церковь Покрова на Нерли. А будь бывший стольный град Владимир чуть побогаче, вполне мог бы найтись меценат-благодетель из «ухарей-купцов»…

Справедливости ради следует сказать, что и в среде православного духовенства имелось определенное число просвещенных деятелей, активно исследовавших и сохранявших по мере возможностей, весьма скромных, церковную старину. К ним можно отнести, к примеру, архимандрита Леонида (Кавелина).

В 1863 году было создано Императорское Московское археологическое общество, которое разогнали только большевики. Общество имело весьма куцые права в области сохранения исторического наследия, но шустрое на «поновление» старины купечество вкупе с благодушным духовенством побаивалось его председателей — семейную пару графов Уваровых, особенно Прасковью Сергеевну. Недаром не посмел подступиться к ней влюбленный граф Лев Николаевич Толстой — он чувствовал женщин, которые сильнее его, а что уж говорить о сословии купцов-меценатов.

Император Александр II подарил Археологическому обществу палаты дьяка Аверкия Кириллова на Берсеневской набережной Москвы-реки, а император Александр III, сам бывший вполне профессиональным историком, выделил 10 тысяч рублей из личных средств на издание трудов…

Многое удалось спасти обществу. Так, даже московские купцы-толстосумы не смогли по собственному желанию обстроить лавками или окончательно снести древнюю стену Китай-города, а также провести линию трамвая непосредственно посередине Красной площади — графиня Уварова не позволила. Сохранилось немало жалоб и провинциальных деятелей разного уровня на то, что Археологическое общество не дозволяет «немного улучшить и украсить» памятники местной старины. Понятно, что общество не пришлось к большевистскому двору, и органы НКВД разогнали его задолго до приснопамятного 1929 года, когда канули в Лету многие вполне невинные с идеологической точки зрения общественные объединения.