Четыре жизни Хелен Ламберт

Когда я проснулась на следующее утро после своего тридцать четвертого дня рождения, я поняла, что проклятие снято. Тем не менее мне довелось испытать невероятное чувство потери. Я стала смертной, и пусть я не боялась смерти, но теперь воспринимала ее по-новому и впервые почувствовала себя уязвимой. Больше не будет новой жизни – никакого перезапуска, как в видеоигре. Жизнь обрела значение, но мне пришлось дорого за это заплатить.

Надо мной по-прежнему нависала тьма. Люк забрал гримуар Анжье (теперь уже мой) из дома в Шаллане и хранил его все эти годы. Я знаю, что гримуар защищает меня, но для этой защиты от меня что-то требуется. Я решила не использовать силу – не вызывать источник, который с ней связан (даже с той целью, чтобы предоставить Микки пожизненный запас бесплатных латте в Starbucks). Когда я остаюсь наедине со своими мыслями, я знаю в душе, что есть только одна вещь, которая могла бы меня соблазнить…

Я сняла шлепанцы и зарылась пальцами в песок. Найдя стол для пикника, я села на скамейку и стала смотреть, как волны разбиваются о камни. Серферов было двое, что неудивительно, учитывая ранний час.

– Ты серфишь?

Я обернулась и увидела мужчину около тридцати лет с доской под мышкой. Лицо его сияло великолепным загаром, а волосы чуть посветлели от солнца.

– Нет, но хотела бы научиться.

– Я даю уроки, если вдруг надумаешь.

– Гавайские волны слишком для меня велики. – Я закатила глаза. – Я утону.

– Что ж, это ты верно заметила. – Он улыбнулся. – Я сам в прошлом году неплохо приложился. Несколько недель в коме лежал. Я только начинаю возвращаться в строй. Было бы полезно учить других.

– О… Будь осторожен.

– Да все нормально, – заверил парень. – Волны сегодня довольно спокойные.

– Тот случай не повлиял на желание заниматься серфингом?

– Нет, – уверенно ответил он, уткнув конец доски в песок. – Этот опыт меня изменил. Семья утверждает, что я очнулся другим человеком.

– Да, иногда это и правда помогает. – Я смотрела на берег, думая, что пережила то же самое.

Когда он повернул голову, чтобы посмотреть на других серферов, я уловила что-то знакомое – озорной взгляд темно-синих глаз, карамельный загар и волосы, растрепанные после нескольких часов нахождения на ветру. Неужели?..

Я вскочила из-за стола.

– Так где ты даешь уроки?

– В Лахайне. Для новичков там спокойнее.

– Отлично. Я попробую. Но предупреждаю: я до смерти боюсь. – Мне эти слова показались странными, и я сразу о них пожалела.

– Эй, мне говорили, что я тогда умер. Я сам не помню, но когда очнулся, мне было страшно начинать. Главное – сделать первый шаг. – Он вытащил доску из песка. – Лахайна, Призон-стрит, дом девяносто девять. Завтра в то же время?

– Конечно. Почему бы и нет.

– Не переживай. Я не допущу, чтобы с тобой что-нибудь случилось.

– Ловлю тебя на слове!

– Увидимся завтра, Рыжик. – Он повернулся и направился к океану.

Я наблюдала, как он уходит, а затем уплывает к горизонту. Какое-то время он сидел на доске, глядя на приближавшийся водяной вал; потом нырнул под него, скрывшись в синей толще. Оседлав большую мощную волну, он скользил на ней, пока та не утихла, бросив его у берега, словно заглохшую машину. Я видела его радость, его свободу в каждом движении, даже когда доска замерла в конечной точке заезда. Он спокойно посмотрел на бескрайние просторы перед собой, а затем развернулся и снова поплыл к горизонту.

Благодарности

Хочу выразить благодарность своему замечательному и неутомимому агенту Роз Фостер за то, что она поверила в меня и мою работу. В этом волшебном путешествии вы оказали мне колоссальную поддержку. Также хочу поблагодарить своего редактора, Сару Гуан, чье понимание книги сделало ее лучше, чем я даже могла представить! С первого же телефонного звонка она прониклась персонажами. Мне очень повезло, что я нашла свой дом с командой Sandra Dijkstra Literary Agency и Orbit/Redhook.

Спасибо моей сестре Лойс Сэйерс, которая всегда была первым читателем. Ее мнение безгранично важно. Если ей что-то не нравится, то на страницы книги это не попадает. В Бостоне она купила картину, которая и положила начало всей этой творческой деятельности, и я настолько ей благодарна, что даже сложно описать словами.