Четырнадцатая дочь

– Да будет так, – торопливо вмешался служитель Сострадающей. – А теперь, может, поговорим о событиях в Майлоке? Все началось с двух мертвецов, которые вернулись домой после похорон, герцог. Мы их похоронили заново и вновь освятили могилы камнем и ветвью. Но на следующую ночь они восстали опять. А вместе с ними поднялись семь похороненных в тот день и девять похороненных за день до этого. Каждую ночь мертвых поднималось все больше. Через декаду люди устали закапывать заново трупы и начали их жечь. Мы надеялись, что несчастные наконец обретут упокоение – но увы, они вернулись в обличье призраков. С ними пришли свежие мертвецы и скелеты. Нам не оставалось ничего другого, как жечь всех, кто мог гореть.

– Весьма разумное решение, – пробормотал герцог Франц. – По крайней мере, вы избавили город от заразы. И от вони.

– Это так. Хоть что-то нам удалось, – согласился с некоторым облегчением служитель Велаты. И добавил после короткой паузы: – Герцог, беда не только в том, что призраков становится все больше.

– Мне всегда казалось, что призраки довольно безобидный народ, – заметил герцог. – Как-никак у них нет рук, чтобы творить зло, и ног, чтобы пинать упавших.

– Обычные призраки – да, безобидны. – Служитель Велаты вскинул голову. – Хотя при таком количестве… Если ночью в каждой комнате кто-нибудь толчется, светя в глаза, а на улице светло, как днем, от этих гнилушек, что летают туда-сюда…

– Брат, – резко оборвал его служитель Коэни Милосердного, – будь милосерден и пожалей этих несчастных, вместо того, чтобы обзывать их гнилушками.

– Или вспомни, что бессонная ночь – это всего лишь воздержание от сна, – поддержал его служитель Унхора Воздержанного. – А воздержание ведет к состраданию, к ипостаси твоей собственной богини.

– Это я помню, – огрызнулся служитель Велаты. – А вы лучше припомните, из какого места вышли некоторые из этих несчастных!

Служители Милосердного и Воздержанного дружно вздохнули и положили руки на камни из храма Семи, что висели у них на шеях.

– Начавшись в столице, бедствие расползлось дальше. В итоге в Элиморе восстали все призраки, которые появились за последнюю тысячу лет, – мрачно сказал служитель Велаты. – Они заполонили страну. Мы перестали спать по ночам. Но это был еще не конец. Начали восставать те, кто жил в эпоху Ненасытного. Из бездн Семи демонов вынырнули адельбергские маги. Призраки кровавых колдунов творят ужасы по всему Элимору. И мы не знаем, как их остановить!

– Что именно они творят? – быстро спросил герцог Франц, поднимая голову.

Вокруг его рта пролегли две скорбные складки. Он знает, догадался Рут. Он уже знает, что ему сейчас расскажут.

– Они входят ночами в тела людей, – сказал служитель, и голос его дрогнул. – А те встают и идут творить черную магию. Кружевница Далина была первая, кто видел своими глазами призрака, вошедшего в ее мужа. Он встал и ушел, а поутру в соседнем доме нашли тела. Мы думаем, что там было совершено гадание на крови. Если судить по последним телам, призраки колдунов уже перешли от гаданий к простейшим обрядам. Что потом? Они возродят свою магию, вернут свою Силу – и в Анадее вновь настанет эпоха Рьяга Ненасытного?

Остальные служители тут же склонили головы и зашептали:

– От честности к скромности, от скромности к воздержанию, от воздержания к состраданию…

Герцог Франц дождался, пока они закончат. Спросил:

– И что же вы хотите от меня?

Горестные складки вокруг его рта стали еще глубже.

Он догадывается, чего они хотят от него, понял Рут. Догадывается, но ответит отказом.

– Вы – эрни! – бросил служитель Велаты. – Вы были детьми Триры Мстительной, одной из Семи демонов. Вы владеете умениями, недоступными простым людям.

– Да, – согласился герцог Франц. – А Семь богов владеют Силами, которых боятся даже эрни. Ты – служитель и знаешь о клятве, что мы принесли когда-то богам. Ни один эрни никогда не использует свой дар против людей.

– Не против людей, – тихо, со значением, сказал худой жрец Сострадающей. – Мы просим применить ваши Силы и дар против призраков. Это не противоречит обету, не так ли, герцог?

Он искушал его. Это понял Рут, но сам служитель навряд ли знал, какое большое искушение он только что предложил герцогу Францу. Испробовать Силу эрни на привидениях – такого и впрямь не было в клятве, которую каждый эрни знал с пеленок. Испытать Силу эрни на призраках. Ощутить, что такое их дар, в полной мере. Узнать, каково быть истинным эрни.

Несколько долгих мгновений в зале висела тишина.

– Нет! – наконец сказал герцог. С тенью сожаленья в голосе. – Пусть призраки и бестелесны, но они являются посмертными личинами когда-то живших людей. Пока сами боги не явятся ко мне и не скажут, что я не должен считать их людьми, мой ответ будет «нет». Я не могу рисковать судьбой моего рода.

– А если зараза выйдет за границы и дойдет до вас? – тихо спросил старик с простодушным лицом, служитель Йалди Любящей. – Вы и тогда будете твердить «нет»?

Герцог вскинул кустистые, как у Рута, брови, ответил: