Четырнадцатая дочь

Он свернул к одному из зданий, которое Рут узнал – в нем помещался обеденный зал Тарланей. Но направились они не в залу. Его провожатый, войдя в небольшой передний холл, сразу же свернул налево, в боковую дверь. За ней тянулся узкий коридор, судя по всему, огибавший обеденную залу с левой стороны.

В конце его стояли два стражника в темном, с мечами на поясах. По кивку Зелга оба расступились. Стражник, стоявший справа, распахнул дверь.

Князь Вал Тарлань сидел в кресле у пылающего камина. Комнату освещало беспокойно горящее пламя, флиги были погашены. Плечи светлейшего обвисли и пышные рукава по старой эрронской моде повисли смятыми тряпками по обе стороны кресла. Ввалившиеся глаза посверкивали из глазных впадин.

– Рад вас видеть, – неожиданно дребезжащим голосом сказал он.

И смолк.

Рут поклонился и застыл, не зная, что делать. Зелг отступил назад и слился с тенями, колышущимися у стены.

Прошло некоторое время. Рут стоял неподвижно, князь сидел молча. И только огонь без устали трещал, наполняя комнату светом и звуками. Потом светлейший пошевелился.

– Я благодарю вас за все, что вы сделали, наследник Рут, – медленно сказал он. – По крайней мере, благородная Арлена жива. Это уже радость…

Хлопнула дверь. В комнату вошла Арлена, по-прежнему одетая в платье элиморской горожанки. В сторону Рута она поглядела спокойно, даже равнодушно. Сделала безупречный реверанс, невыразительным голосом сказала:

– Ваша милость, вас я не приветствую. Мы с вами расстались совсем недавно.

И пошла к князю усталой походкой.

– Как они погибли? – спросил Рут, глядя ей в спину. Звук выходил из пересохшей гортани с хрипом.

Арлена на мгновение застыла.

– У Гарта разорвано горло и лицо. До костей. Руки окровавлены, ногти содраны, словно он это сам сделал. У Алвина повреждений на теле нет. Думаю, у него просто остановилось сердце. Мечи остались в ножнах. Они даже не пытались защититься.

Добравшись до камина, Арлена встала за креслом светлейшего, взявшись за резную завитушку, венчавшую спинку. Глянула на Рута. Лицо ее было теперь в тени, и Рут не видел его выражения.

– Расскажите все, что случилось в доме Увира. Начиная с того момента, когда вы отправили меня в подвал.

Он подчинился. И едва закончил, Арлена резко повернула голову, так что пламя осветило ее профиль с оплывшим подбородком. Спросила у князя:

– Ваше пресветлое княжье могущество, вам приходилось слышать о такой магии?

– Нет, о таком я не слышал. Но кто знает, что успело потеряться в веках, скоро и мы, возможно…

Он горестно замолчал. Из тени мгновенно выступил Зелг, сказал с преувеличенной любезностью:

– Светлейший князь нездоров и должен отдохнуть. Его внук и наследник Бар Тарлань сейчас занят устройством похорон, но будет рад побеседовать с вашей милостью. Если вы того желаете.

Рут качнул головой, склонился перед неподвижным князем:

– Выздоравливайте, ваше светлейшее княжье могущество.

И торопливо вышел. Вслед ему тут же зазвучали шаги Арлены.

Меряя широкими шагами коридор, он вылетел во двор, и только там встал. Шедшая следом благородная дама тоже остановилась за его спиной, нетерпеливо спросила:

– И куда вы теперь, наследник Рут?

Элсил клонился к закатной стороне, зеленоватые лучи падали под углом. День, который заканчивался, был одним из тех редких дней середины осени, когда светило прогревало воздух. Руту вдруг вспомнилось вчерашнее утро – промозглое, холодное, влажное.

Утро, которое он встретил за толстыми стенами Ваграна. Где право решать принадлежало отцу.

Теперь право решать было у него, но это не радовало. Даже ощущение оторванности и одиночества после наказания, наложенного отцом, переносилось легче, чем нынешнее право решать.

– Обещание, данное вам, для меня почти обет, – по-прежнему хрипло сказал он.

Нужно было попить, чтобы освежить пересохшее горло, но Тарлани проявлять гостеприимство не спешили, а он не решался что-либо просить. К тому же чувство жажды было вполне терпимым.

– Но сначала я должен навестить Вагран, – заключил он.

Арлена уже вышла из-за спины и стояла перед ним, требовательно глядя в лицо.

– В вольный город мы пойдем вместе, ваша милость, это даже не обсуждается.

– У вас завтра похороны, – напомнил он. – Думаю, вы захотите проводить ваших сородичей как положено.

Арлена посуровела.

– Похороны завтра утром. На погребальный пир я могу и не оставаться. Так что могу отправиться в Аретц сразу после них. Еще кое-кто присоединится, и все вместе мы будем просить князя отдать нам один из адельбергских олеконов. После отчета о событиях в Майлоке светлейший был против их использования, причем многие его поддержали; даже жизнь изгнанников лучше, чем полное истребление. Но теперь, после смерти Гарта и Алвина, князь может изменить свое решение.

– Этот Кайрес, – перебил ее Рут, – вполне возможно, что он грядущий посланник. Вы рискнете выступить против него с вашим олеконом?

Арлена ответила колючим взглядом, заявила после паузы: