Чингисхан. Завоеватель мира

Трудно определить роль тумена Тогачара в преследовании. Согласно одному из источников Тогачар ослушался приказа Чингисхана не разрушать и не разграблять вражескую собственность, за что навлек на себя немилость монгольского завоевателя[617]. Эта история, однако, кажется невероятной, поскольку тумены Джебе и Субэдея также мародерствовали в городах во время преследования[618].

Очевидно, Чингисхан давал Тогачару иные приказы, чем Джебе и Субэдею. Тумен Тогачара должен был остаться в Хорасане, чтобы предотвратить (как выяснится позже) бегство на юг вражеских войск из Гурганджа, среди которых были сыновья умершего султана Мухаммеда. Во время этих операций Тогачар завоевал Нису, а затем совершил неудачную попытку взять Нишапур и, возможно, был убит во время осады. Его преемник, Беркей-нойан, оставил попытку взять город и пошел на Себзевар, который захватил через три дня. Жители этого города также дорого заплатили за свое сопротивление[619].

Уничтожение древней цивилизации

После побега султана Мухаммеда его империя быстро распалась. В Хорасане и Газне, а позже и в Хорезме власть захватили местные правители или авантюристы, жаждущие прибрать княжество к рукам[620]. В Гургандже Туркан-хатун управляла центральной частью султаната. Область Хорезма, которую с 1214 года не беспокоили вторжения вражеских армий и набеги соседних племен, превратилась в одну из самых процветающих частей империи[621]; ее столица Гургандж, важный торговый центр на пересечении караванных маршрутов, располагалась около болотистой дельты Амударьи. Это устье сформировало оазис посередине пустынь Каракумы и Кизил-Кум. Посредством системы каналов вода использовалась для орошения, в то время как плотины защищали город от наводнений

[622].

Туркан-хатун, весьма уважаемая в армии, находилась в Гургандже во время монгольского вторжения. Чингисхан был хорошо осведомлен, что в этой части Хорезма располагается очень мощная армия, которая представляет для него угрозу. В то время войска Джучи в низовьях Сырдарьи были в опасном положении. Поэтому Чингисхан решил склонить Туркан-хатун на свою сторону. Он отправил посланника к матери Мухаммеда, чтобы сказать ей, что монголы вели войну только против ее сына, а не против нее. В то время как посланник прибыл в Гургандж, Туркан-хатун получила известие, что султан бежал на запад. Она заключила, что должна последовать его примеру. Перед отъездом она приказала утопить в Амударье двадцать принцев, которых взяли с подчиненных хорезмшаху территорий как заложников и держали под стражей в Гургандже. Со своей семьей она бежала в Мазендаран искать убежище в крепости; но та была позже захвачена войсками Джебе[623]. Всю семью отправили к Чингисхану, который в тот момент находился в Талакане. Он немедленно приказал казнить всех мужчин, а женщин поделил между своими сыновьями и военачальниками. Туркан-хатун отправили как пленницу в Монголию. Когда она и другие женщины ее семьи должны были отправиться в путь, монголы дали им унизительный приказ демонстрировать свое горе, крича как можно громче[624]

.

После того как Тимур-Мелик достиг Гурганджа, его войска сразу вступили там в бой. Летом 1220 года прежний правитель Худжанда напал на Джучи и даже отвоевал у монголов Джаникент. Разногласия в кругах высшего командования стали причиной того, почему храбрый Тимур-Мелик, сумевший дать отпор войскам Джучи, не продвинулся дальше по службе[625].

После смерти султана Мухаммеда трое его сыновей, включая Джелал ад-Дина и наследного принца Узлагхана, с некоторыми сторонниками отправились по Каспийскому морю к полуострову Мангышлак, а оттуда — в Гургандж, куда они прибыли зимой 1220/21 года[626]. Наследный принц, который был выбран Туркан-хатун, отказался от права на трон в пользу Джелал ад-Дина. Даже безнадежная ситуация, в которой оказался султанат, не подвигла тюркских эмиров встать единым фронтом против монгольских захватчиков. Заговор против султана Джелал ад-Дина, в который был, вероятно, вовлечен Узлагхан, раскрылся[627]. Новый султан в сопровождении Тимура-Мелика и эскорта из 300 конников оставил Гургандж. Два брата Джелал ад-Дина не стали дожидаться приближающихся к Гурганджу монголов и также бежали в южном направлении[628].